–  А вот я вернулся.
– Мерецков улыбнулся.
– Но вы правы, лучше туда не попадать! Я знаю, что и вы вступились за меня перед вождём. Спасибо, Борис Михайлович, что не сомневались в моей честности и преданности тому делу, ради которого мы с вами надели военные шинели. Уж вас-то я не подводил, когда был вашим заместителем...

В приёмную Сталина Мерецков вошёл бодро, словно бы с ним ничего не произошло. Помощник вождя Поскрёбышев, увидев его, сказал, что Сталин ждёт.

–  Заходите, пожалуйста.
– Он тепло пожал Мерецкову руку, негромко добавив: - Успехов вам, Кирилл Афанасьевич.

Но едва Мерецков сделал шаг, как в дверях показался Сталин.

–  Я жду вас, товарищ Мерецков, - сухо произнёс он и, глядя на Поскрёбышева, сказал: - Ко мне никого не пускать, я буду занят.

Он подошёл к столику, набил трубку табаком, закурил и только сейчас увидел, что Мерецков стоит у двери, вытянув руки вдоль туловища.

–  Садитесь, говорят, что в ногах правды нет. Как вы себя чувствуете? Мне говорили, что у вас воспалилась нога.

–  В камере было сыро, и моя нога заныла. Но теперь всё хорошо, я здоров и готов выполнять задание.

Сталин вроде бы вскользь заметил:

–  Наши чекисты работают чётко, но и у них бывают ошибки, вот как с вами случилось...

–  Не будем об этом, товарищ Сталин, - тихо, но твёрдо произнёс Кирилл Афанасьевич.
– Прошу разъяснить боевое задание.

Сталин какое-то время постоял, о чём-то задумавшись, потом подошёл к карте и стал знакомить Мерецкова с обстановкой на северо-западном направлении.

Сейчас Ленинградским фронтом командует генерал армии Жуков. Кое-что он успел уже сделать для активной обороны Ленинграда, например снял с ПВО города часть зенитных орудий и поставил их на прямую наводку для усиления обороны на самых опасных участках. Приказал адмиралу Трибуцу, командующему Балтфлотом, сосредоточить огонь всей корабельной артиллерии для поддержки войск 42-й армии генерала Федюнинского.

–  Вы хорошо знаете этого генерала?
– спросил Сталин.
– Жуков даёт ему высокую оценку.

–  Ивана Ивановича Федюнинского?
– уточнил Мерецков.
– Его я знаю давно, это боевой и зрелый военачальник. В 5-й армии Юго-Западного фронта он командовал 15-м стрелковым корпусом. Мне кажется, что в роли командарма 42-й он себя проявит с лучшей стороны.

Сталин сообщил, что для усиления войск 42-й армии будет переброшена часть войск из 23-й армии Карельского фронта.

–  Хотите усилить оборону в районе Урицка?
– Мерецков задал этот вопрос, не отрывая пристального взгляда от карты, висевшей на стене в кабинете.

«Быстро, однако, он смекнул, вот что значит боевой опыт и ум», - отметил Сталин. Он сказал Мерецкову, что часть Урицка немцы уже захватили и, если их оттуда не выбить, это грозит обороне Ленинграда. А если учесть, что не меньшая опасность нависла в районе Пулковских высот, то Жукову есть над чем задуматься.

–  Может, вас послать ему на помощь?
– спросил Верховный. Он заметил, что в глазах Мерецкова промелькнуло удивление, но не придал этому значения.

–  Я не против, но полагаю, что Жуков сам там справится, - уверенно ответил Кирилл Афанасьевич.

«Хитрит или говорит правду?
– невольно подумал Верховный.
– Да нет, не хитрит. Жуков должен сделать то, о чём я просил его. Но как бы не пришлось мне отзывать его на Западный фронт. Вот-вот немцы пойдут в наступление под Москвой... Что же делать?»

В кабинет вошёл Поскрёбышев и сказал Сталину, что ему звонит Жуков. Верховный снял трубку с аппарата ВЧ.

–  Что там у вас?

Голос у Жукова был громкий, и Мерецков отчётливо слышал всё, о чём тот говорил. Георгий Константинович докладывал, что по сведениям фронтовой разведки командующий группой армий «Север» немецкий генерал-фельдмаршал Вильгельм Йозеф Франц фон Лееб специальным приказом потребовал от своих войск быстрее сломить сопротивление защитников Ленинграда и, как объяснил Жуков, «хочет соединиться с финскими войсками, действующими в Карелии».

–  А после захвата Ленинграда германское верховное командование намерено все свои силы бросить на Москву.
– Голос у Жукова был твёрдый, и Сталин понял, что этим сведениям Георгий Константинович придаёт важное значение.
– В лоб на столицу фон Лееб не пойдёт, - продолжал Жуков.
– Он хочет, видимо, обойти её с северо-востока. Но Ленинграда ему не взять, так что все планы фон Лееба несбыточны! Вы слышите меня?

–  Слышу, товарищ Жуков, - отозвался Сталин.
– Значит, вы уверены, что Ленинград выстоит, несмотря на то, что гитлеровцы всё ещё продолжают свои кровавые атаки?

–  Безусловно, выстоит, - подтвердил Жуков.
– Немецкие атаки уже не так яростны, как прежде.

–  Благодарю вас за добрые вести.
– Сталин зацепил взглядом Кирилла Афанасьевича.
– У меня в кабинете находится товарищ Мерецков, он передаёт вам горячий привет.

–  Шутите, товарищ Сталин?
– глухо откликнулся Жуков.
– А если правда, то нельзя ли на минуту дать ему трубку?

–  У вас всё, товарищ Жуков?
– спросил Верховный, явно игнорируя его просьбу.
– Тогда до свидания.
– Он взглянул на Мерецкова.
– Так о чём мы с вами говорили? Ах да, вспомнил - о вашей поездке на фронт. Я предлагаю вот что, Кирилл Афанасьевич. Отдохните дома, в семье два дня, а потом Ставка решит, куда, на какой фронт вас направить. Нет возражений? Тогда всего вам доброго!..