«Нет, карать Берию я не стану, - усмехнулся в душе вождь, когда Мерецков вышел от него.
– Проколы у Лаврентия есть и, вероятно, ещё будут. Но он делает немало полезного из того, до чего у меня пока руки не доходят...»

Удивление, растерянность и даже тревога отразились в глазах командующего фронтом генерала Курочкина, когда он увидел, как из «виллиса», подъехавшего к штабу фронта, вышли трое - Мерецков, Булганин и Мехлис.

–  Николай Фёдорович, ко мне!
– окликнул Курочкин Ватутина.

Ватутин в два прыжка оказался рядом.

–  Что случилось, Павел Алексеевич?
– тяжело дыша от бега, спросил он.

–  А ты погляди в окно, кто к нам пожаловал! Сам генерал армии Мерецков!

–  Чудо-юдо, - усмехнулся Ватутин.
– Он же был арестован! Значит, ведомство Берии дало осечку. Это же здорово вновь увидеть Кирилла Афанасьевича в генеральской форме!

–  Иди, встречай их, а я тут у себя наведу порядок...

В штабе фронта гостям отвели три комнаты, и они остались довольны.

–  Нары жестковатые, - забеспокоился Курочкин.

–  Мы ж не на курорт приехали, - добродушно улыбнулся Мерецков, - да и ненадолго тут наша миссия, Павел Алексеевич. Верховный направил нас сюда, чтобы мы посмотрели, с должным ли упорством наши войска сражаются с гитлеровцами, оказать вам помощь, если таковая потребуется.

–  Не только помочь, но и строго спросить, если обнаружатся серьёзные пробелы в обороне войск, - подал голос Мехлис, поправляя чёлку чёрных волос.

«Лишь бы Мехлис тут не горячился, - обеспокоенно подумал Кирилл Афанасьевич.
– Очень неприятный человек, а почему, я сам не знаю. Посмотришь на него, и в душе возникает холодок».

Все уселись за стол командующего, и Кирилл Афанасьевич решил, что пора начинать работу.

–  Ну, Павел Алексеевич, рассказывай, как вы сражаетесь!
– Мерецков достал папиросы и закурил.
– Верховному тревожно за вас.

Не успел генерал Курочкин что-либо сказать, как заговорил Мехлис:

–  Только докладывайте нам правду, Павел Алексеевич, иначе полетит голова!
– Ехидная улыбка появилась на его худощавом лице.

Булганин и Ватутин промолчали, так как оба знали, что Мехлис был близок к вождю и мог наговорить ему что угодно, потом доказывай, что он не прав. Мерецков, однако, не смолчал.

–  Лев Захарович, надо ли пускать шпильки?
– спросил Кирилл Афанасьевич не без упрёка.
– Товарищ Сталин дал нам задание делом помочь командованию фронта. Давайте послушаем информацию об обстановке на фронте, а уж после решим, что делать дальше.

–  Разве я против?
– надменно улыбнулся Мехлис.
– Давайте послушаем командующего.

Курочкин сказал, что о ситуации на фронте доложит начальник штаба генерал Ватутин.

–  А вы что, не можете?
– Мехлис зацепил командующего укоряющим взглядом.

–  Могу, товарищ Мехлис.
– Генерал Курочкин взял папиросу, хотел прикурить, но вдруг раздумал и положил её обратно на стол.
– Но сделать это я поручил начальнику штаба, ему по должности положено знать, где и какие воинские соединения расположены на фронте.

–  Я сам знаю, чем занимается на фронте начальник штаба, и не надо меня просвещать, - раздражённо отозвался Мехлис.
– Но мне бы хотелось вас послушать!

Курочкин побледнел, - казалось, укол Мехлиса больно задел его.

Спокойный по характеру и сдержанный в эмоциях Мерецков не мог смолчать. У него гулко забилось сердце.

–  Лев Захарович, прошу вас не командовать!
– произнёс он слегка повышенным тоном.
– Я вынужден вам это заявить как старший по воинскому званию и по занимаемой должности, как представитель Ставки Верховного Главнокомандования.

–  Лев Захарович, давайте послушаем начальника штаба, - попросил Мехлиса молчавший до этого Булганин.

Но тот, казалось, никак не отреагировал на его слова и начал обвинять Мерецкова в либеральности.

Мерецков молча встал и подошёл к столику у окна, на котором стоял телефон ВЧ.

Он снял трубку и попросил дежурного связиста штаба фронта соединить его с Верховным Главнокомандующим. Все сидевшие за столом замерли, ожидая, что будет дальше. Мехлис почему-то тоже встал и заходил по комнате.

–  Слушаю вас!
– раздался в трубке знакомый всем голос вождя.

–  Мерецков докладывает, товарищ Сталин. Мы прибыли в штаб Северо-Западного фронта. Я начал работу, но мне мешает Лев Захарович Мехлис. В чём это проявляется? Он заявил, в частности, что стиль моей работы на фронте не настраивает людей на победу, а ведёт к поражению... Да, я не утрирую, он так и заявил. Кроме того, он ставит под сомнение мои распоряжения... Хорошо, даю ему трубку.
– Мерецков кивнул Мехлису.
– Вас к телефону.