нашу встречу в аэропорту. У нас все прошло слишком скучно.

– Правда? Это так депрессивно, а затем внезапно становится прекрасным. Подожди,

пока не увидишь, как они уезжают.

Я понимаю своего брата. Действительно понимаю. И возможно я единственный

человек на планете, кто понимает его. Но мне снова грустно. Грустно, что он делает это в

одиночестве, словно ему необходимо подпитываться эмоциями других людей.

Водитель автобуса меняет вывеску и она загорается на внутреннем экране. Следующие

в Чикаго и Филадельфию уже заняли свои места и наконец-то началась посадка следующих в

Нью-Йорк. У выхода затишье, так что автобус должно быть практически пуст. Но затем я

вижу тень кого-то выходящего через основные двери автобуса, и выносящего слишком много

вещей. Он спускается по ступенькам с большим разрисованным рюкзаком и гитарой. Он одет

во все черное и смотрит вниз, но когда он поднимает голову, я вижу что это Мози Круз.

– Вот дерьмо, - говорю я, поворачиваясь на стуле, мое лицо в нескольких дюймах от

стены. Я хватаю свой кофе и делаю большой глоток, его мерзкий вкус разливается во мне. Мое

горло горит, и я кашляю, как сумасшедшая женщина и одновременно у меня слезятся глаза.

Я разворачиваюсь обратно и украдкой смотрю на него. В самолете я сняла контактные

линзы. А мои очки в чемодане. Но я могу почувствовать этого парня лучше, чем увидеть.

– Это. Черт возьми. Невозможно!

– Даже когда они приезжают одни, они все равно рады покинуть автобус.
– говорит

Лекс, неправильно истолковав мой комментарий.

– Да нет. Я знаю того парня!
– говорю я хлопая его по руке. Не упоминая о том, что я

запала на него.

– Вау, правда? Это так круто! Иди и веди себя так, словно рада его видеть, похоже, он

приехал один.

Я снова разворачиваюсь и пожираю свою выпечку, стесняясь собственного

существования. Почему, черт возьми, мы в одном и том же месте? Я здесь из-за жилищного

суда. А не так, словно мы оба приехали домой на Рождество! Веди себя нормально. Веди себя

нормально! Перестань поглощать подсохшую выпечку. Должна ли я признать, что он здесь?

Нет, я притворюсь, что не видела его. Я достаточно ясно объяснила ему, что он не может

приехать! Очевидно, он не послушал меня.

Но мне не стоит беспокоиться о том, что будет дальше, потому что мой придурок брат

встает и отчаянно машет ему.

– Сядь!
– говорю я, дергая его за руку и пытаясь посадить на место.

Обожемойобожемой-о-черт-возьми-боже! Это вполне может стать моим самым

худшим моментом в жизни.

Мози идет в сторону Лекси, выглядя запутанным, но затем улыбается, заметив меня. Он

машет рукой и я приветствую его, внезапно почувствовав тошноту.

– Финч! Я думал о тебе. Черт, я так рад, что нашел тебя! Считал, что мне придется

дольше искать тебя. Не ждал, что ты приедешь забрать меня со станции. Особенно не зная, что

я приеду!

Он уверен в себе и абсолютно легкомыслен. А каким еще я ожидала, он будет? Он

хронический нарушитель правил - именно это и способствовало нашему знакомству.

Правонарушитель для социального работника. Мы не друзья.

Я отпиваю еще кофе и вытираю с губ остатки липкой выпечки, пока киваю ему как

сумасшедшая.

– Откуда вы знаете друг друга?
– спрашивает Лекси, мотая головой между нами.

– С работы, - говорю я, смотря на Мози.
– Это мой брат Лекс.

– Приятно познакомиться с тобой, - говорит Мози, перемещая рюкзак на другое плечо,

пока жмет руку Лекси.

Лекси ошарашен, а я потеряла дар речи. Не говоря уже о том, что я чувствую, как от

волнения могу намочить штаны.

– Что ты делаешь в Мичигане?
– спрашиваю я его, становясь подозрительной от его

внезапного появления. Словно он следует за мной, потому что он секретный агент или

правительственный шпион, посланный оценить меня и мою программу. Мы уже касались