тайных тем, и он поклялся, что не был им. Но разве шпион скажет, что он шпион? Разве они

не должны всегда отрицать это?

Может он кто-то сверхъестественный, какой-то пришелец, облаченный в тело человека,

и когда он поцеловал меня, то имплантировал следящее устройство. Я протягиваю ему свой

кофе, кивая головой и тщательно рассматривая его. Он берет его у меня, выглядя сбитым с

толку.

– Выпей это!
– говорю я.

И он делает небольшой глоток, в то время как я и Лекси наблюдаем за ним. Не знаю,

чего я этим хочу добиться. Может он растает от контакта с горячей жидкостью или поменяет

цвет или превратится в камень - каким-нибудь образом раскроет себя мне. Этот человек -

загадка - не могу поверить, что он стоит напротив меня. Но он просто облизывает свои

прекрасные губы и улыбается…

Боже, Лана, на вкус он действительно ужасен.

Я забираю у него чашку и допиваю остатки, все еще ожидая некоего откровения, чтобы

у этой сюрреалистической встречи появился хоть какой-то смысл. У него идеальный

английский. Он так умен и красноречив. Он феноменальный художник и у него накаченное

тело. Раньше, я никогда не встречала такого, как он в реальном мире, не говоря уже об

эшелоне испорченных подростков марширующих через мой офис. НИКОГДА такого, как он.

Никогда такого, как Мози - даже отдаленно.

– Это ты все устроил?
– спрашиваю я, поворачиваясь к Лекси и щуря глаза.
– Это

что, шоу розыгрыш? Надо мной что, кто то прикалывается?

– Ответь мне, Круз. Почему ты в Мичигане?

– Помнишь наш позавчерашний разговор, когда ты сказала, что я не могу поехать?

– Да, - говорю я.

– Я не думаю, что ты справишься одна. Так что, я просто не послушал тебя. Тем

вечером я сел в автобус. Ехал три дня.

– У меня есть семья, чтобы помочь мне. Если нам придется освободить дом, мы

наймем грузчиков, - говорю я, с недоверием поглядывая на него. Но что я действительно

думаю, это - какого черта? Кто-то сказал тебе сделать это?

– Ладно, конечно, но теперь у тебя есть и я.

И я хочу его. Я хочу его. Я очень, очень хочу его. Но я не хочу, чтобы он знал это. Не

говоря уже о том, что меня за это уволят. Я потеряю свою чертову работу – единственную

в моей семье.

– Ты проделал весь этот путь до Мичигана? Как ты собирался меня найти?

– Как много здесь людей с именем Лана Финч?

Сглатываю. Потому что на самом деле это не мое имя. Это мое юридическое имя, но

не то под которым меня знают моя семья и друзья. Он бы никогда не нашел меня.

Лекси смотрит полностью восхищенный нашей перебранкой.

– У тебя есть место, где остановиться? Знает ли об этом твой инспектор ?

– И да, и нет, - говорит он, вытаскивая сложенный листок бумаги.
– Он подписал

разрешение на неделю. Я сказал, что это нужно для общественных работ. Так что, это делает

тебя «обществом», и я приехал в Мичиган обслужить тебя.
– его улыбка возмутительна,

одновременно великолепна и кокетлива. Он снова закрывает свой рюкзак и стонет. Это вещь

выглядит действительно тяжелой.

– Я остановлюсь в приюте или где-нибудь еще. Раньше я находил место для сна, когда

находился в бегах. Справедливо если я помогу тебе, Лана. Ты уже во многом помогла мне.

Его слова пьянят, и мое сердце набухает, как что-то в духовке Pillsbury в момент

замедленной съемки. И это что-то ощущается, как гордость.

– Мози, мне платят, чтобы я помогала тебе. Это то, чем я занимаюсь на работе.

Он смотрит в пол и сдвигает ноги. Кивает головой, снимает шапочку, и его волосы

каскадом рассыпаются вокруг его лица. Я вовремя поднимаю взгляд, чтобы увидеть реакцию

Лекси. Волосы произвели на него впечатление, я знала, что так и будет. Раньше Лекс и я

слушали музыку групп, солисты которых носили длинные волосы. Мы повторяли за ними,

встряхивая волосами, даже учитывая, что у нас никогда не было таких волос и причин так

себя вести.

– Ты можешь пожить у нас. До тех пор, пока у нас есть дом, что может не продлиться