— Выходит на орбиту Меларуса. Ищи быстро.

— Григорий… черт!

— Успокойся, командир, — вальяжно откинулся в кресле штурман. — Он на другой стороне планеты. Угрозы нет.

— Тогда закономерный вопрос, почему не воспользовался преимуществом: более высокой орбитой и скоростью?

— Испугался, наверное, — неуверенно отозвался Гришка.

— Решил дать нам шанс, по-пацански, — рубанул ладонью воздух Сашка Буратино.

— Не смеши. Когда на войну попадают люди, обремененные моралью-нравственностью, их быстро-быстро убивают; а продолжают бой нормальные люди. У америкосов вместо благородства холодный расчет. Галя, я прав?

— Угу, — Галя потерлась щекой о мое плечо. — Транспорт «Чикаго», шел в режиме молчания, с целью подстраховать и добить. Экипаж смешанный: штурман-стрелок и механик — женщины.

— Они нас не заметили, не нашли, — подал голос Колька-стажер и указал на экран кругового обзора.

Колька сориентировал камеры наблюдения на корпус нашего корабля, и все стало понятно. Обшивка транспорта «Надежда» в «наждачном занавесе» отполировалась до зеркального блеска и отражала-рассеивала все щупающие-ищущие лучи вражеских локаторов.

— Зато нашли австралийцев, — сухо сказал Гришка, — и бьют «Попрыгуна» на посадочной глиссаде.

Корабль, входящий в атмосферу, почти не управляем, кроме того отключает защиту, а потому наиболее уязвим. Атмосфера Меларуса смазывала картинку на экране, но можно было разобрать, что «Чикаго» не жалеет снарядов. Прицельно и расчетливо, как в тире, расстреливает беззащитную и безоружную мишень; подло, нагло, безжалостно.

— Пытаются вырваться, — почти влипнув глазами в экран, комментировал Гришка.

Укутанный огненным шлейфом «Попрыгун» развернулся дюзами к планете и включил стартовые двигатели. Я против воли сжал пальцы в кулак: «Ну, есть шанс!». Реактивная струя полыхнула и опала: две торпеды, рванув одновременно, разорвали транспорт на два неравных куска. На поверхность Меларуса австралийский транспорт «Попрыгун», сгорая сам и сжигая экипаж, осыпался дождем огненных головешек.

— Твари, — сквозь зубовную дрожь выговорил Сашка, — не по правилам.

— «Попрыгун» ястребам отольется, — тихо, но твердо пообещал Гришка.

— Америкосы сами устанавливают правила, а, если надо, меняют по ходу игры. Гриша, предложи, подлецам садиться, а в качестве аргумента взорви рядом торпеду.

— Есть командир, — Гришка забормотал в монитор английские фразы и с удовольствием нажал кнопку боевого джойстика. — Ловите, ребята. Послушными становятся, когда их бьют; входят в атмосферу, командир.

— Давай, Сашок, ужинать, пока конкуренты рассаживаются. Галя, я правильно понял, что ты знала о догоняющем нас «Чикаго», но не нашла нужным об этом сказать?

— Конечно, — Галчонок удивленно повернула ко мне почти круглые глаза, — это моя работа.

— А промолчала?…

— Потому что не моя тайна.

— Противостояния великих держав никто не отменял, — неожиданно подал голос Отрепьев. — Девушки в нашем корабле, но не в нашей команде. Галя и Джуди — форварды другой стороны; они на работе, за которую получают зарплату.

— Логично…. Позови к столу неутомимых мстителей, хотелось бы поддержать их силы до возвращения на Землю. После ужина озадачим зулуса работой на воздухе; а на девушку свалим уборку помещений, просто, отвлечь от смертельно опасных сексуальных упражнений.

Полуодетая разгоряченная Джуди Нигерскиллер и зулусский царь Джумбо «прожигали» друг друга взглядами и стремительно уничтожали продуктовые запасы транспорта «Надежда». Сашка Буратино растерянно огляделся и показал на пятилитровые тубы с просроченной космической едой, я кивнул.

— Вот и пришел «черный день», — не удержался от комментария Гришка.

Сразу после ужина обрядили зулуса в скафандр и затолкали в шлюз, перезаряжать торпедные аппараты и ракетные шахты.

— Пусть проветрит в вакууме орудие мести, — засмеялся Сашка Буратино и захлопнул за собой люк.

Половина гонки позади. Из девяти стартовавших с Земли кораблей, включая три американских, до Меларуса добрались только четыре: немецкий «Бера-Бир», китайская «Панда», американский «Чикаго» и наша «Надежда». Ни один из потерянных не умер «естественной» смертью, — все пали от рук конкурентов-соперников. Накал страстей запредельный, и, значит, кровавый счет будет расти.

Пока Сашка Буратино и Джумбо-Ваня перезаряжали вооружение, Гришка Отрепьев собрал виртуальное совещание командиров, назвал время обратного вылета и от моего имени жестко «попросил» не испытывать судьбу, пытаясь взлететь раньше. Одновременный старт с планеты — залог безопасности. Взлетевший первым на разгонном орбитальном круге может легко разбомбить оставшихся на поверхности, а потому мы принимаем на себя обязательство, «вы можете сердиться», первого взлетевшего сбить.