– А ну молчать! Шел бы работать, лоботряс!
– глава торговой гильдии с силой вонзил каблук в мясистый бок. Снизу раздалось жалобное кряхтение.

– Лоток торговца здесь неподалеку, - шепнул Ричарду варвар, осторожно выглядывая из-за угла, и, улыбнувшись, добавил:

– Ба, наш дружок тут как тут. Взгляни-ка Ричард, вот он, поганец.

Бывший наемник бесцеремонно потащил рыцаря за рукав, тыча пальцем куда-то в глубину улицы.

Высунув голову из-за стены, Ричард увидел забитое людьми пространство. Спешили по делам облаченные в зипуны с эмблемами цехов мастеровые, толклись возле прилавков широкобедрые молодки, юрко шныряли подозрительного вида юнцы, чинно шествовали заключенные в кольца слуг нобили, праздно валандались гномы и варвары.

Ричард устремил взор туда, куда указывал перст Лорго. На ближней стороне улицы, в двадцати шагах от входа в Герцогов проезд к самому краю торгового ряда притулился неказистый лоток, не имевший даже простенького навеса. На прилавке лежало несколько крайне неприглядного вида ломтей хлеба, и высилась горка зерна, искрапленная черными точками гнилых семян. Перед лавкой Бо Хартсона непроизвольно образовалась пустая площадка. Никто не жаждал приобрести изгвазданные плесенью буханки. Но пузатого торговца сие обстоятельство, похоже, нисколько не тревожило. С блаженной улыбочкой на устах толстяк глазел по сторонам, смешно покачиваясь на каблуках. Он откровенно гаерничал, не шибко стараясь изобразить, что пытается продавать товар.

– Вот сейчас-то мы все и прознаем...
– Лорго настолько нахально навалился на Ричарда, что у последнего закралась мысль, не задумал ли варвар совершить в отношении него срамных деяний.

– Думается мне, он отлично ведает, что за ним следят, и попросту паясничает, - вывернувшись из-под тяжелого тела бывшего наемника, молвил предводитель воров Ногрии.

– Слушай, Ричард, - спустя некоторое время снова заговорил Лорго, - Я сейчас сбегаю к Гротби, вернуть деньги, а ты покамест не спускай глаз с торговца.

Привыкший к безалаберным выходкам компаньона глава гильдии воров все же лишился дара речи. Эта неотесанная колден-курская дубина указывала, что делать, ему, рыцарю, лорданийскому дворянину! Впрочем, извергнуть разгоревшийся гнев Ричард не успел, ибо бывший наемник шустро улизнул, не дожидаясь ответа товарища.

Дабы усмирить клокотавшее в груди бешенство, глава гильдии воров несколько раз глубоко вздохнул и принялся наблюдать за торговцем.

Шло время. Возле лотка не происходило ничего примечательного. Толстяк то починал насвистывать, то зевал во весь рот. Ричард уже вознамерился убраться из провонявшего мочой и потом проулка, когда его внимание привлек ожесточенно пробивавшийся сквозь толпу мужчина, одетый в неброскую серую мантию. Высокий долговязый незнакомец с длинным бледным лицом яростно кричал и размахивал руками, продвигаясь прямиком к прилавку Бо Хартсона.

– Пройдоха, прохвост, прохиндей, шельма, плут, мошенник, проходимец, прощелыга, жулик!
– долетели до Ричарда вопли странного человека.

Услышав слова типа в мантии, торговец в притворном изумлении округлил глаза и заозирался по сторонам в поисках того, кому предназначались сии порочащие честь любого порядочного купца оскорбления.

– Ты! Ты, Болур Хартсон - прохвост, плут и мошенник!
– долговязый устремил на толстяка длинный узловатый палец.

Запутавшись в полах одеяния, мужчина с разгона налетел не прилавок. Торговец хотел любезно поддержать его за локоть, однако бледный гневно отринул протянутую руку.

Развернувшаяся перед глазами Ричарда картина донельзя напоминала случившийся несколькими часами ранее разговор между Лорго и Бо Хартсоном. Тип в рясе горячено тряс руками и ошалело драл глотку. Купец же в самом что ни на есть искреннем недоумении разводил руками, всем своим видом показывая, что он здесь совершенно ни при чем.

Глава гильдии воров мог разобрать лишь обрывки отдельных фраз, но их вполне хватало, дабы понять, что долговязый чем-то очень недоволен и причина его негодования заключена в торговце. Бледный выхватил из-за пазухи крохотный пузырек и, не прекращая ора, взялся вертеть им перед носом купца. Толстяк попытался вырвать скляницу из руки доходяги, но сие не вышло у него с первого раза. Какое-то время Бо Хартсон старательно тщился поймать мелькавшую перед лицом ладонь, плеская руками, будто человек силящийся прогнать докучливую муху. В конце концов, рачения толстяка принесли успех. Вцепившись в тонкое запястье, он вывернул тощую руку, забрав себе вожделенный сосуд. Тощий замер, озадаченно уставившись на торговца выпученными, ровно у рыбы, глазами. Бо Хартсон приблизил лицо к вытянутой бледной физиономии и начал что-то вкрадчиво нашептывать, показывая пальцем на скляницу. Он встряхнул пузырек и тот мигнул сиреневым светом. Толстяк медоточиво улыбнулся, а вслед за ним счастливо осклабился долговязый. Тип в серой мантии выглядел настолько довольным, будто ему только что даровали целое графство и гарем эльфиек в придачу.

Не переставая радостно скалить гнилые зубы, бледный запустил руку под полу рясы и выудил оттуда пузатую мошну. Ловко распустив тесемки, долговязый переложил в пухлую ладонь торговца три желтых кругляша. Ричард обомлел, на трешку "готфридов", как именовались лорданийские золотые монеты, можно было несколько месяцев припеваючи жить на лучших постоялых дворах Ногрии.

Кланяясь в пояс, точно перед ним находился сам король, светившийся счастьем тощий мужчина растворился в людском потоке. Торговец проводил его снисходительной улыбкой.

Ричарда вдруг осенило, что же ему довелось узреть. Очевидно, бледный являлся покупателем. Он приобрел у толстяка тот стеклянный сосуд с неведомой жидкостью. Нечто в товаре сильно раздосадовало долговязого и он вернулся, дабы излить на нерадивого продавца праведное возмущение. Однако торговец сумел умилостивить разбушевавшегося клиента, вероятно, показав, как верно пользоваться купленным предметом. В знак благодарности расчувствовавшийся покупатель подкинул купцу, что называется, на пиво. Глава гильдии воров не переставал дивиться. Сколько же стоил сам пузырек, если "пивные" за него составили целых три "готфрида"? Выходило, что толстяк продал тощему некое, без сомнения, колдовское зелье. В Лордании любая магия, окромя церковной, была под запретом, нарушение коего каралось сожжением на костре. Как истинному дворянину, радеющему за благополучие страны, Ричарду тотчас надлежало помчаться с доносом в канцелярию Святой инквизиции. Единственное, что удерживало главу гильдии воров от решительных действий, - это то, что изобличители колдунов сами частенько оказывались в застенках отцов-дознавателей. Вестимо, рыцарь, сохраняя инкогнито, мог бы отправить церковникам письмо, но, тогда проверкой торговца занялся бы один из низших чинов, подкупить которого толстяку не составило бы особого труда. Ричарду очень не нравилось, что в столице королевства разгуливает пузатый обормот, продающий кому попало чародейские декокты. Безусловно, столь опасного типа следовало устранить. Памятуя о том, как Бо Хартсон разделался с приспешниками Лорго, главный вор Ногрии подумал, не стоит ли ему воспользоваться услугами "охотников" или доргримских ассасинов. Но первые сами зачастую сотрудничали с подобными купцами и могли не взяться за заказ, а вторые не вызывали доверия, ибо действовали весьма грязно, оставляя после себя горы трупов, и нередко расправляясь с нанимателями.