где она находится, разумеется, не сказал. Но

может быть об этом говорится в письме? Алексис

оставил для вас пакет, - Грындина извлекла из-под

груды газет и журналов конверт.

На

нем

мелким

каллиграфическим

подчерком было написано:

Инспектору секретной полиции МВД

подполковнику

Отдельного

корпуса

жандармов

его высокоблагородию Г.П.Судейкину

115

Так вот за кого приняла меня старуха, понял

Лавровский - за самого Георгия Порфирьевича

Судейкина, грозу народовольцев.

–

Благодарю

вас,

сударыня...

Вам

доводилось в последние дни встречаться с

господином Дубецким?

– Нет, я впервые слышу эту фамилию.

– Припомните получше. У него очень

примечательная внешность - голова седая, а брови

и усы чёрные.

– А! Вы о своём помощнике полковнике

Волкове. Он заходил в гости к Алексису неделю

назад.

– Где проживает знаете?

– Нет.

– Досадно, весьма досадно, но ничего не

поделаешь. Позвольте откланяться.

– Подождите пожалуйста. У меня к вам

деликатный разговор.

– Весь внимание.

– Во-первых, я одолжила Алексису пять

тысяч на неотложные агентурные расходы. Он

обещал, что вы принесёте деньги.

Ну и хват, этот Зарудный, не без

восхищения подумал Лавровский, похоже и эту

обобрал.

– К сожалению, сударыня, таких сумм при

мне нет, но при первой же возможности...

116

– Ничего, ничего... Мне не к спеху. Во-

вторых,

я

хочу

предложить

вам

своё

сотрудничество.

– Вы? А чем, собственно говоря, вы можете

быть полезны секретной полиции?

– Как это чем?! - от возмущения голос

старухи стал визгливым. - Никто лучше меня не

знает московских газет и журналов. Вы просто не

представляете сколько во всех редакциях

злонамеренных элементов, которые явно или

тайно

ведут

противоправительственную

пропаганду.

– Ну, наверное все-таки не во всех. Вряд ли

можно обвинить в этих грехах «Московские

ведомости», - возразил Лавровский.

– Ха, ха, ха... Вы плохо знаете Михаила

Никифоровича Каткова. Это на словах он патриот

и верный слуга престола, а на деле... Вот, читайте.

Грындина протянула ему газету.

– «Новый университетский устав», - прочел

Алексей заголовок.

– А теперь прочитайте заголовок на

следующей странице.

– «Холерная эпидемия». Ну и что?

– Как это что?! Получается что новый

университетский

устав

разрабатываемый

правительством

уподобляется

холерной

эпидемии! А в прошлом номере Катков

«отличился» ещё больше. На одной полосе он

117

поставил статьи «Русский народный дух» и

«Меры против лесокрадства». Какое кощунство!

Зря её полусумасшедшей считают, подумал

Лавровский.

Какая

там

«полу»,

просто

сумасшедшая. Но вслух сказал совсем другое:

– Интересно, весьма интересно. Но следует

учесть, что «Московские ведомости» газета

политическая, а где политика там всё возможно...

А, что крамольного можно найти в таком

безобидном издании, как «Беговые и скаковые

известия»?

– Да, что угодно! И в каждом номере. На

этой неделе мне пришлось послать два письма - в

Московский цензурный комитет и духовную

цензуру.

– Куда? - искренне изумился Алексей. - В

духовную цензуру?

–

Да, да... Представляете эти, так

называемые редакторы, Лавровский и Малинин

напечатали заметку «Кардинал покрыл Мадам-

Анго». А это не что иное, как оскорбление

религии!

– Вздор. При чём здесь религия? Речь идёт о