Горячее дыхание обдало кожу. Мурашки пробежали по всему телу.

– Ну ладно Том, спокойно ночи, guten nacht, я пойду… – я дернулся вправо, но был остановлен. Том крепко держался за края раковины, перекрывая все пути к отступлению. Я предпринял несколько попыток отодвинуть его, но тщетно.

– Том, пусти меня! – настойчиво потребовал я, стараясь сделать голос как можно тверже и спокойнее. Как будто я ничего не замечаю и не понимаю.

– Тссс… – тихо прошипел Том, его палец лег на мои губы.

Ситуация складывалась не в мою пользу. И не предвещала ничего хорошего. А самое страшное, что я в общем то и не понимал, что ему от меня надо! Почему-то вспомнилась старая песня группы Несчастный случай (кстати, в тему название) – «Что ты имела ввиду»

… Я понял, это намек,

Я все ловлю на лету.

Но не понятно, что конкретно

Ты имела ввиду…

Вот и я не понимал, что надо от меня Тому.

Влажные губы коснулись моего обнаженного плеча. А вот это уже слишком! Я дёрнулся назад, врезаясь в Тома. Тот хищно оскалился, и я окончательно убедился в верности своего предположения…

Все, alles kaput!

Мои, и без того фонарообразные глаза округлились. Я и подумать не мог, что Томас Каулитц… Нет, конечно я и не отрицал этого, учитывая, что брат-близнец у него стопроцентный педик. Но я то думал, что хоть Том нормальный. Ан-нет! Тут еще хуже. Ох уж эта толерантная Европа, мать её за ногу…

Дело было очень-очень плохо.

Том выше меня на пару сантиметров, килограммов на десять-пятнадцать тяжелее и физически куда более развит. Даже при ОЧЕНЬ большом желании мне не удастся спастись. Остается все так же делать вид, что я ничего не понимаю.

– Ай! – Том прикусил кожу на моей шее. Больно! И тут же впился поцелуем, оставляя красочный засос. П*здец!

С другой стороны, может хватануть его по голове чем-нибудь тяжелый, и дать деру?

Руки шарили по раковине. Паста. Щетка. О! Стаканчик! Блин, пластмассовый…

Как там говорится, выход есть всегда? Может, он все же не конченный отморозок, и не будет делать со мной того, о чем я подумал? А несколько поцелуев… Думаю я смогу это пережить.

Том покрывал поцелуями шею, его руки блуждали по моему телу, забираясь под рубашку. Я смотрел в зеркало. Казалось, стоит мне закрыть глаза хоть на секунду, Том непременно сделает что-то куда более плохое.

Проводя ладонью по грудной клетке, Каулитц непроизвольно поморщился. Я улыбнулся краем рта. Что, напрягает отсутствие сисек? Может все же его моральные принципы и банальная брезгливость не позволит ему…

Поцелуй в висок, в щеку. Бережно держа меня за подбородок, он медленно разворачивал мою голову к себе. О нет! Поцелуя в губы я не смогу выдержать даже от Димы. Спокойно, Дема, спокойно!

Том расстегивал ремень моих джинсов.

– Томми, я это… Мне спать пора… Давай, может завтра? – уговаривал его я, опираясь на раковину. Но Том лишь хитро улыбнулся. В следующий момент он крепко обнял меня за талию, прижимая к себе.

С присущим мне хладнокровием я расслабился. Том, ощущая победу, перестал прижиматься так сильно. Именно в этот момент я резко метнулся в сторону. Том, уже праздновавший победу, явно этого не ожидал. Мне удалось вырваться. Но реакция у гитариста была хорошая. Слишком хорошая. Я успел сделать только один шаг, когда он схватил меня за волосы и рванул на себя.

Не удержавшись на ногах, я упал на колени. Больно! А дальше может быть куда больнее.

Каулитц не стал долго думать и швырнул меня на пол. Я отполз к стене.

Том что-то сказал мне. Что именно, я не разобрал.

– Том, слушай, а может договоримся? – все еще не терял надежды я.

Каулитц хмыкнул и наклонился ко мне. Это было… Не знаю, я старался не думать, как это было. Читая про себя «Я узнал, что у меня есть огромная семья…», я старался максимально сосредоточиться на стихотворении и отключить все чувства. Том мягко отстранился. Демонстративно и с отвращением вытираю губы. Том снова усмехается и снова что-то говорит, расстегивая штаны. Опять хватает меня за волосы и тащит к себе. Стаю перед ним на коленях и смотрю вверх. Что может быть хуже? И в следующий момент я понимаю, что лучше бы он меня классически трахнул.

Я, конечно, слышал, что минет очень приятен мужчинам. Но какого тому, кто его делает? Брать чей-то… половой прибор в рот, и… От одной только мысли начинает тошнить.

Ого! А достоинство у Тома не маленькое. Сантиметров восемнадцать, если не больше. И в ширину тоже не хило…

Мне такое никуда не поместится!

Каулитц старший с улыбкой садиста гладит меня по голове. Я отворачиваюсь, мне даже видеть это противно. Получаю удар по голове.

– Take it, my boy, – скалится он.