====== Глава 12. Идёт охота на волков ======

Дома нас ждало разочарование. В доме находился один единственный Билл. И это было плохо.

Слава богу, я с Томом остался на улице, иначе, если бы Билл увидел брата без сознания, да еще и в крови… Думаю Каулитцев пришлось бы откачивать обоих.

Но Дима быстро сообразил, и перекрыл мне дорогу в дом. Я сначала на него обозлился, а потом он мне все объяснил. После некоторых раздумий, мы решили оставить Тома в сенях. Придет Редрик – заберет. Ну, поорет на нас, но это же наш родной клавишник. А родной клавишник в ярости все же лучше, чем неизвестный вокалист. Тем более немец. Тем более истеричка. Тем более Билл.

Вытряхнуть Тома из санок мы успели во время. Так как на шум в сени вышел Билл, но мы успели убежать прежде, чем он что-то сообразил. Матюки до нас, конечно, долетели, но лично я был рад, что все сложилось так удачно. И Том теперь будет в порядке, и нам не так влетит. К тому времени, как мы вернемся, Билл уже успокоится. Я надеюсь.

Мы снова дошли до ущелья и, хотя Тома рядом не было, Дима выглядел очень подавленно. У меня чувство тревоги тоже не угасало.

Вдруг Дима застыл на месте, остановив и меня.

Я замер. Дима кивнул вперед. О господи…

Прямо под нашем кабаном крутился волк. Не большой волк, так сказать, подросток.

Однако, волк есть волк.

– Что делать будем? – тихо спросил Дима.

– Что делать… что делать… Бежать! – и в это время волк повернулся к нам. – Поздняк бежать…

Волк оскалил зубы и зарычал.

Я раньше не сталкивался с подобными проблемами. Нет, конечно, во время семейной охоты мне приходилось идти на волка, но тогда было ружье, много патронов, и я был не один. А тут…

У нас нет абсолютно ничего, да и Дима… я не думаю, что ему приходилось вообще иметь дело с волками.

Дима тем временем медленно отступал влево, волк шел к нему, скаля зубы.

– Топоры, – сказал он коротко.

– Что? – не понял я.

– Мы топоры оставили. Там! – крикнул Дима, указывая в сторону.

– И?

Волк был уже совсем рядом со мной. Наверное, почуял мой страх. Дима, похоже, тоже видел, что я в растерянности.

Итак, что мы имеем? Волк, и мы вдвоем безнифига. Блин, мне сейчас горло перегрызут, а я не знаю, что и делать…

– Хей! – вдруг крикнул Дима, волк обернулся. Снежок прилетел ему точно в морду.

Зверь тряхнул головой и, издав громкий рык, кинулся на Диму.

– Топоры! Бери топоры! – кричал мне Дима.

Волк повалил его на спину, вцепившись зубами в палку, которую тот держал.

Я сорвался с места, и начал судорожно искать в снегу инструменты.

Дима уперся в волка ногами, и все-таки ему удалось спихнуть зверя с себя. Однако не все оказалось так просто. Звериная реакция ведь куда быстрее, чем у человека. Дима развернулся, уперся руками в снег, намереваясь встать. Но не тут-то было, волк вцепился зубами в его плечо, потащил куда-то, теребя куртку.

Я уже начал впадать в панику, когда вдруг задел пальцем лезвие. Не замечая пореза, будучи на седьмом небе от счастья, я схватил топор и побежал к Диме.

Ноги вязли в снегу, но я спешил на помощь другу. Дима тщетно пытался разжать зубы зверя, на руках его была кровь. Это еще больше дразнило волка.

Подбежав, точнее, подползя к волку сзади, я замахнулся топором, но меня заметили. Волк разжал пасть и кинулся на меня. Сперепугу я выронил топор. Я увернулся, но и волк, пролетев мимо цели, не растерялся. Еще мгновение, и его пасть оказалась прямо напротив моего лица. Я лежал на снегу, предчувствуя скорую смерть.

Знаете, как пахнет смерть? Ужасно! Амбре такое… кажется, что вот-вот вырвет! Пахнет сырым мясом, гнилью, кровью, и еще… как из мусорного ведра!

Ну, все, вот сейчас и оборвется моя не долгая, но очень динамичная жизнь… а ведь столько всего не успел сделать в жизни… мы не были на заграничных гастролях, я не выучил Шопена на пианино, не дочитал Ночной дозор… а про посадить дерево-построить дом-родить сына вообще молчу!

И тут вдруг… на голову волка обрушился удар. И зверь повалился на меня. Какой же он тяжелый.

Кое-как выбравшись из-под туши волка, я огляделся. Дима стоял на коленьях, весь растрепанный, в порванной куртке, плечо в крови, и на руках кровь. Рядом лежит топор. Но топор не окровавлен.

Дима тяжело дышал, белое облачко дыхания развеивал ветер. Я протянул к Диме руку, как вдруг тот завалился на бок.

– Дим! – воскликнул я, кидаясь к нему.

– Я в порядке… – сказал Дима, лежа на снегу и глядя куда-то в пустоту. – Снимай кабана, пока этот не очнулся…

– Он может очнуться?