– Это точно, – прыснул Том, но поймав растерянный взгляд брата поспешил заткнуться.

– Тогда и ты меня прости? – предложил он. Билл улыбнулся. Не так, во все 32, как привык он за последние несколько лет, а наивно, совсем по-детски. Билл протянул к Тому руки. Неумело и неуверенно. Том замялся, но все же сделал шаг к брату. Было видно, что, погрузившись в работу, Каулитцы давно не обнимались.

Густав наблюдал со стороны.

Том отпустил Билла, и протянул руку к Густаву. Тот удивленно посмотрел на него.

– Иди к нам, – мирно позвал Том. Густав усмехнулся.

– Вы что, совсем дибилы, да? После красноречивых слов Листинга, думаете, что все будет так же хорошо как раньше? Смешные вы, ей богу, – Густав встал и прошел по комнате к двери. – Стоите тут как два педика посреди комнаты и обнимаетесь. Молодцы! Ничего не скажешь! Ну, давайте, голубейте дальше. Только не забывайте, что вы соперники. За гонорар и фанатов все равно придется бороться.

Густав вышел за дверь. Том оттолкнул Билла и поспешил отойти от него на приличное расстояние.

– Он прав, – вздохнул Билл, хмуро посмотрев на брата, – Мы соперники. В шоу бизнесе нет места семье и любви.

====== Глава 15. Синтементальности 2 и зверская расчленёнка ======

POV Dima

Холодная тихая ночь опустилась на деревеньку. Миша прошел по комнатам, выключая свет. Только тлеющие угли в печи оставались единственным ориентиром во тьме. Не смотря на то, что только с утра мы откопали окна, лунный свет не просачивался в них. Видно, опять замело.

За твердым стеклом выл ветер. Метель. А ведь завтра снова идти в лес, или на речку, или, куда там еще послать могут…

Уже давно все пожелали друг другу спокойной ночи. Шорохи и возня постепенно сменились тихим размеренным дыханием. Только Георг, обычно тихий, на удивление долго ворочался на своей импровизированной кровати. Видно что-то его тревожило. Но что? Хотя у немцев свои там дела, даже при большом желании я все равно не смог бы понять его, а уж тем более помочь.

Но вот уже и Георг заснул. А я все никак. Сон ни в какую не шел ко мне. Перед газами постоянно стоял образ брата. Даже в то короткое время, когда мне все же удавалось задремать, я видел Дему. Он смущенно улыбался, обнимая себя одной рукой. Ветер развивал его светлые волосы. Дема поднимал руку, слегка махая мне, а потом была яркая вспышка. И я видел его бледным и безжизненным в гробу. Потом чернота и вот я иду по кладбищу, ищу могилу. И он стоит перед надгробным камнем, спиной ко мне. Призрак. Оборачивается, и снова улыбается мне, машет рукой. А потом растворяется в тумане. И я в ужасе просыпался.

Нет, так нельзя! Я не могу больше!

Я сел. Кровать подо мной протяжно скрипнула. Никто этого не услышал. Я свесил одну ногу на пол, пошарил в поисках тапка. Не нашел. Однако ж холодно…

В голове мелькнула мысль забыть об этой всей ерунде, залезть обратно и спать дальше. Блин, а сна ведь ни в одном глазу.

Ладно уж, фиг с этими тапками. Душевное спокойствие дороже.

Я встал на холодный пол. Однако, видно, на улице сильно похолодало. Я подошел к спящему Мише, отодвинул занавеску на окне. Термометр показывал -35. Все понятно…

Я поправил занавеску, взгляд упал на Мишу. Во сне он кажется таким милым… А ведь я ему жизнью обязан.

В это время за спиной что-то зашуршало. Я обернулся. Нет, ничего, всего лишь Редрик ворочается во сне.

Я подошел к нему и наклонился к его лицу. Оно выглядело встревоженным. Видно снится что-то не очень хорошее. Ласково коснувшись его волос, я тихо прошептал: «пускай уйдет все плохое». Редрик несколько расслабился. Неужели помогло? Ред что-то прошептал одними губами. Сложно было разобрать, что он сказал.

Тихо выйдя за дверь, я не увидел ничего, кроме тлеющих в печи угольков.

Вытянув вперед руку, я наощупь направился к ним. Хотя зачем? Тут все равно кроме лавки перед печкой нет ничего. Задел что-то коленьями. Оказывается, налетел на лавку, с грохотом рухнул на пол, уронив ее на себя.

Немцы на диване завозились, что-то бурча. Я разобрал несколько слов, правда, не понял их значения, но можно предположить, что слова матерного характера. Том что-то буркнул в ответ, Билл злобно зашипел. Но вскоре оба притихли, с дивана послышался равномерный храп.

Кое-как выбравшись из-под лавки, я стал искать край печки. Так, стена, стена… Рука коснулась чего-то холодного, но мягкого. Я вздрогнул, но руки не убрал. Похоже на кожу…Да это же локоть Демы! Ура! Нашел! Так, а где же все-таки лавка…

Найдя лавку и не без труда поставив ее к печке, я стал на нее и почувствовал, как земля уходит из-под ног.

Хорошо, что я вовремя успел подтянуться на руках, лавка снова грохнулась на пол.

И я услышал несколько хорошо знакомых мне общепринятых всеми народами ругательных слов от Билла. Послышался звонкий удар, визг Каулитца младшего, опять несколько непонятных слов. Немцы снова затихли.