В мае месяце 1989 года у курсантов 4-го курса была защита курсовых работ. Я тоже участвовал в этом мероприятии, так как человек десять-двенадцать курсантов брали темы для разработки курсовых работ по военной истории, и я был их руководителем. Каждую работу надо было перечитать, сделать поправки, дать указания, а после доработки, вновь перечитывать.

В июне 1989 года я принял от всех учебных взводов 4-го курса зачет по военной истории и ушел в очередной отпуск, который проводил в Алма-Ате.

После отпуска, в августе, я вышел на работу; прибыл на кафедру к начальнику кафедры и напомнил, что хочу работать старшим преподавателем общей тактики.

К этому времени я пять лет проходил подполковником; через два месяца, то есть в октябре 1989 года, у меня выходил срок на присвоение воинского звания полковник. В те времена было такое положение, что за два месяца до истечения срока на присвоение очередного воинского звания, надо было готовить и посылать в Главное управление ПВ СССР все аттестационные документы на офицера. Вот и на меня начали готовить все документы: служебную и партийную характеристики, положительное решение ученого совета училища и т. д.

Один из членов ученого совета училища (начальник кафедры кинологии полковник Красных Г.) мне поведал, как проходило голосование на заседании ученого совета. В ученый совет пограничного училища входили все начальники кафедр, некоторые заместители начальника училища. Начальник училища являлся председателем ученого совета. Начальник училища генерал-майор Пашеев был в то время в отпуске, поэтому его обязанности исполнял начальник учебного отдела полковник Таратута П.В. И вот, рассказывая мне об этом заседании ученого совета, полковник Красных говорил, что все члены ученого совета при выступлениях давали положительную характеристику и одобряли мою кандидатуру на присвоение воинского звания. Поставили вопрос на голосование: все члены ученого совета проголосовали - "за"; только один поднял руку против присвоения мне воинского звания полковник - это был полковник Таратута П.В. Вот и проявилась вся его натура. Поэтому члены ученого совета и были весьма удивлены, что почему-то он был один "против". Но все равно решение ученого совета было положительным в мою пользу.

А еще, до заседания ученого совета, начальник учебного отдела решил проверить, как я перерабатывал учебно-методические материалы по дисциплине военная история и на каком они научном и методическом уровне. Для проверки он назначил своего заместителя по методической работе подполковника Балашова В.А. Встретившись со мною, подполковник Балашов В.А. потребовал, чтобы я принес к нему в кабинет все, переработанные мною, учебно-методические документы по дисциплине военная история. Я ему принес целую стопку методических разработок, высотою с полметра. Он, как увидел эту гору документов, так сильно удивился и задал вопрос: "И это все вы, Николай Николаевич, переработали за прошедший учебный год?". Я ответил утвердительно. Он еще задал вопрос потому, что ему надо было все это проверить. А учебно-методические материалы все были в рукописном виде. Ведь машинистка на кафедре была одна, она не успевала печатать. Поэтому все ожидали своей очереди, - и я ожидал. После проверки моих методических материалов учебный отдел не смог найти моих недостатков, чтобы придраться и упрекнуть, что я работал по устаревшим учебно-методическим материалам.

При переводе меня на другую должность, начальник кафедры сначала мне предложил идти старшим преподавателем тактики на курсы переподготовки начальников застав. На курсах переподготовки было мало полевых занятий, в основном, только классные, поэтому я попросился старшим преподавателем тактики, чтобы проводить занятия с курсантами в полевых условиях. Вопрос был решен в отделе кадров положительно.

С 1-го сентября 1989 года я вновь старший преподаватель тактики - тактический руководитель курса. Но, начал не с 1-го курса, а со второго. Так как старший преподаватель 2-го курса согласился идти на курсы переподготовки начальников застав, а меня, вместо него, - на 2-й курс.

2-й курс - это 1-й учебный батальон, состоящий из трех учебных рот (всего входило в батальон 13 учебных взводов), командиром учебного батальона был подполковник Метелев А.С., мой однокурсник по училищу; заместителем командира батальона по политической части был майор Мишин - выпускник училища 1980 года, которого я учил по дисциплине общая тактика и ему только месяц назад, как присвоили воинское звание майор.

Я возглавил предметно-методическую комиссию (ПМК) 2-го курса. В ее состав тогда входили: я, как председатель ПМК, майоры: Лазоренко Ю.П., Толкунов С.В., Курлюк Б.С., Васин А.Л. и подполковник Цап П.Ф., мой однокурсник по училищу и академии. Это все преподаватели тактики. Кроме них в состав ПМК 2-го курса входили: майор Широбоков - преподаватель военной топографии, майор Нуждин - преподаватель ЗОМП, подполковник Меренгалиев Е.М.
– преподаватель военно-инженерной подготовки. Всего в ПМК 2 курса входило 9 офицеров-преподавателей. Из пятерых преподавателей тактики, три из них прошли через войну в Афганистане - майоры Васин, Курлюк и Лазоренко. Майор Лазоренко был контужен, имел ранения. Майор Курлюк имел правительственные награды и одну высокую - орден Боевого Красного Знамени. Конечно, эти офицеры страдали афганским синдромом: были вспыльчивые, раздражительные, резко реагировали на нерадивость отдельных курсантов. Эти офицеры обладали боевым опытом и им было чему научить курсантов.

Программа обучения, за время моей работы старшим преподавателем истории военного искусства, претерпела незначительных изменений. Раздел начальной военной подготовки был исключен, то есть возвратились вновь к предыдущему варианту программы.

За мной, по приказу начальника училища, был закреплен только 1-й учебный взвод 1-й учебной роты. У меня появилось много свободного времени, которое я употреблял на методическую работу с преподавателями, так как их педагогический стаж был небольшой - всего по одному году, приобрели только на первом курсе. Поэтому перед каждой практической темой я с преподавателями постоянно проводил методические занятия: инструкторско-методические (ИМЗ) в поле или показные занятия.

На ИМЗ в поле я всех преподавателей ставил на место обучаемых, а сам, выступая в роли руководителя занятий, показывал на них методику отработки учебных вопросов. После показа методики отработки того или иного вопроса, я, поочередно назначая преподавателей руководителями занятий, тренировал их, давая им практику в проведении занятия. На ИМЗ в поле я заказывал боевую технику, которая должна быть на занятиях с курсантами, те же брались имитационные средства. Поэтому преподаватели, после проведенных мною ИМЗ, были подготовлены к занятиям с курсантами и проводили эти занятия методически однообразно, чего я и добивался.