Надо срочно возвращаться домой.

А ещё придётся вернуть этот проклятый ключ ко всем дверям...

Надо же, как некстати...

Избавившись от потерявшейся в лабиринте ходов погони, Локи пошёл к цели легко и уверенно: внутреннее чувство вело практически безошибочно. Даже не надо было специально настраиваться на Панкей. Его характерные "отзвуки", концентрическими кругами разбегающиеся по пространству, почти оглушали рыжего асгардца. Мысль, что артефакту совершенно нечего делать здесь, в древних руинах, пришла в голову давным-давно и уже успела стать бесспорной. Вариант был лишь один: это ловушка. Кто бы ни нёс с собой скромный браслетик, у него не было намерения отдавать ценную штучку задаром.

Выходит, эрсы выставили приманку. Вот только кому они уготовили такую незавидную роль? Неужели подставили Дайну, прихваченную для этой цели из Асгарда?

А что? Лучший кандидат, как ни крути: она чужая и никому не нужная, ею можно и пожертвовать, возникни в том необходимость.

Он повёл носом, на мгновение позволив потерять контроль за "маской", под которой скрыл облик йотуна. Так проще следить за запахами, коими полны здешние коридоры.

Точно, эрсами не пахнет. Но ведь кто-то движется сюда, навстречу, неся с собой Панкей!

Больше всего его смущала одна странная мысль, зародившаяся какое-то время назад в самом тёмном углу разума. Она не мешала жить, не привлекала к себе внимания, просто существовала где-то сама по себе: а всё ли я делаю так, как надо? Возможно, это всего лишь очередная сложная задумка Одина, которая, как всегда, приведёт к единственному объяснимому результату - просто желание убрать с дороги конкурента? Братец всегда был достаточно злопамятен, и уже не в первый раз стоял на пороге принятия подобного решения, но снова и снова ему что-то не давало поставить точку в давней проблеме наследия. Или он просто на ходу менял выбор. Вот и сейчас, зная, что рискует жизнью Локи, отправил именно его вернуть Панкей. То боялся отпустить на шаг от себя, контролируя каждый вдох, а то буквально толкнул в спину туда, куда раньше самолично запретил даже заглядывать. Вот не понять этих асгардцев: они изобретают проблемы на ровном месте вместо того, чтобы однажды разобраться со своими главными противниками раз и навсегда, интригуют, сплетничают, подставляют друг друга...

И дался же ему этот ключ...

Он пересёк пространство, погружённое в сумрак, остановился, осторожно заглянув в щель между открытой дверью и косяком - следующий зал был ярко освещён падающими сверху лучами света. Значит, до поверхности не так уж и далеко, хотя, казалось, что подземелье где-то глубоко в недрах скалы. Странное место, совершенно чуждое миру эрсов. Их многочисленное сообщество не оставляло ни клочка свободной земли, селясь в самых невероятных местах, а тут - столько пустоты! И ни одного жителя Трейи.

В световых потоках танцевали пылинки. Равномерно распределенные конусы выхватывали из темноты куски зала, в котором кто-то неспешно двигался навстречу. Этот кто-то пока находился в сумеречной части анфилады, но уверенно приближался. И от этого кого-то расплывались волны ауры Панкея.

Локи на всякий случай попытался ухватить хоть какой-нибудь поток энергии, столь необходимой для успешной защиты, но пальцы ощущали лишь неприятную пустоту. Подземные залы жили в каком-то своём пространстве, свободном от воздействия эха встречи огня и льда в бесконечно далёком прошлом. Странно. Такого просто не могло быть. Все миры пронизаны нитями, которые стягивают их в единое целое, не давая развалиться. Если же нитей нет, то... то это место находится где-то вовне. За гранью Трейи, даже за гранью времени. Как сон. Ведь во сне всё тоже кажется реальным...

Он задержался на границе света и тени, терпеливо слушая приближающиеся шаги.

– Вот мы и встретились, - она тоже остановилась так, что луч едва коснулся матово поблёскивающего наплечника. Просто обозначила себя, почти неразличимую на фоне тьмы.

Локи тоже едва сместился вперёд, подставив свету рыжую чёлку, словно вспыхнувшую пламенём, и острый кончик носа. Резкие тени легли на лицо, скрыв то, что могло выдать мысли асгардца: настороженные глаза.

– Такая у нас судьба.

– Тебе ли говорить про судьбу!

– Разве я не такой, как все?

– Лукавишь...

– Это моя обязанность, - зелёные глаза прищурились, оставшись под надёжным прикрытием тени.

– И она привела тебя сюда. В таком случае, я ей искренне благодарна. Надо же как-то довести до логичного завершения наше знакомство.

– И не проси, жениться я не готов.

Она недоумённо выпрямилась, а потом вдруг глухо рассмеялась:

– О, нет! На родство с богами я не согласна.

– А что тебе не нравится? Моя внешность не соответствует твоим понятиям о красоте? Так это легко подправить, - Локи вдруг из высокого и рыжего буквально перетёк в маленького, толстого мужичка с горбатым носом и седым "ёжиком" на голове. Этакий бывалый борец, бросивший спорт и неумеренно увлекающийся жирным.
– Так лучше?

– Хм. Как ты это сделал?

– Магия, - он щелкнул пальцами с небрежностью короля, подзывающего собаку. И в тот же миг стал похож на эльфа, каким его любят изображать в книжках для романтиков: с развевающимися серебристыми волосами, белокожего, остроухого и болезненно-утончённого, полного потустороннего шарма, с влажным блеском огромных бирюзовых глаз.

– Магия?
– она недоверчиво качнула головой, продолжая внимательно присматриваться к внешности собеседника, словно выискивая в ней хоть какой-то намёк на обман. Так хотелось потрогать этот невероятным образом изменяющийся кусок живой материи, что даже ладони свело. Пришлось покрепче сжать их в кулаки и пересилить саму себя, но мозг упрямо не соглашался с глазами, вызывая прилив бешенства от непонимания: как?!..
– Наука. Ты сам так говорил.