Он остановился у входа, вздохнул и хотел уже зайти, как дверь открылась. Оттуда вышла женщина в черной мантии, расшитой золотыми узорами. Она высокая, с эльфскими чертами лица и большими глазами. Ее темные волосы были собраны в аккуратную прическу и сильно надушены. Хэммингс знал о ней только то, что ее зовут Ниила и она приехала из Чертога Света.

Хэммо поклонился.

– Юный, невинный разум, - проговорила она, взяв его за подбородок. Ее синие глаза изучали его лицо.
– И почему такие молодые, но потенциальные маги теряют свои возможности в этой дыре.

«О чем она?»

– Повстанцы утеряли свою мотивацию, они забыли, за что сражаются. Вербуют магов, обучают их для войны, в то время как Чертог Света может дать им куда больше, - Ниила немного помолчала, проследив реакцию Хэммингса на свои слова.
– Не хотел бы ты учиться у лучших из лучших? Не думаешь, что твои глаза значат нечто большее, чем воин в бессмысленной войне?

Юноша судорожно сглотнул.

– Тебе говорили, что ты герой пророчества?

– Да, но не говорили какого...

– Побывай на следующем совете, мальчик, - женщина отпустила его голову.

Она ушла, и юноша остался смотреть ей в след. «И как мне попасть на совет?». Слишком много вопросов в последнее время и ни одного ответа, ни одного намека.

Ричард III

Ричард подошел к конюшням. Рядом с деревянным домом, от которого пахло лошадиным навозом, стояло несколько гвардейцев армии Ликориса и сам король. Рич подошел ближе. Держась прямо, он оглядел всех рыцарей, поклонившихся ему, а затем подошел к приезжему королю.

Ликорис ничуть не изменился. Все те же длинные рыжие волосы, какие переняла от него его старшая дочь, высокие скулы и утонченные черты лица. Длинные брови, стрелками выступающими за пределы лица, большие глаза и острые уши, проколотые серьгами в нескольких местах. Все, как обычных высших эльфов. Все, что было так чуждо Ричарду еще с первых дней их знакомства.

Фокстрот был выше Ричарда на полторы головы и смотрел на него снизу вверх. Когда эльф был еще молод, когда кончилась Великая война, то Ричард считал, что Ликорис растолстеет от всех роскошеств юга. Но король стоял перед ним худой высокой фигурой, щек не было вовсе, а лицо от худобы вытянулось еще сильнее. Но морщины начинали появляться вокруг глаз, на лбу. Все же они не были уже теми молодыми королями, которые вели свои войска в бой.

– Интересное ты место выбрал для встречи, - заметил Ричард.

– Мы так давно с тобой не виделись, что я решил, а не прокатиться ли нам по Медвежьей тропе. Только вдвоем, без посторонних ушей.

– Ты правда этого хочешь?

– Да, только вот сир Фандарор против этой идеи, - эльфский король бросил на одного из рыцарей косой взгляд. Мужчина и не думал отступать. Он наверняка клялся жизнью за жизнь короля, а теперь тот хотел уехать в северные леса с одним лишь позолоченным мечом на поясе.

– Ваше Величество, я не сомневаюсь в Вашей силе и способностях, но два короля не смогут противостоять банде головорезов. Мы последуем за вами на расстоянии нескольких метров, если Вам так угодно поговорить с Его Величеством королем Ричардом.

– Кто тут король?
– гаркнул эльф.
– А, ну, убрались с глаз моих долой, иначе я отправлю ваши останки обратно в Саммердор.

– Но...

– Никаких «но».

Сир Фандарор поклонился, за ним и остальные гвардейцы, и рыцари ушли прочь из конюшен.

– Ну, что скажешь? Мы вдвоем, как в старые добрые времена. Наперегонки до разрушенной крепости...

– Та крепость уже давно не разрушена, - заметил головой Ричард.

Они говорили о крепости ордена Щита Справедливости. Когда-то давно, когда войска Хитфилда и Саммердора готовились для удара по силам короля Снорре Эленстоуна, Ричард и Ликорис устраивали скачки до разрушенной крепости на перекрестке дорог. Уже более двадцати лет прошли, как Ричард велел восстановить башни и собрал там свой прославленный орден.

– Да какая разница?
– махнул руками Ликорис.
– Спорим, что я обгоню тебя?

– Было бы здорово, - качнул головой Ричард, - но мы уже не юноши. Если хочешь проехаться, то милости прошу. Но без скачек.

– Ты никогда не умел развлекаться, - недовольно буркнул король. Ричард помнил, как Ликорис приехал к нему на север тихим, гордым, надменным и необычайно напыщенным. Но времена пиршеств, северных развлечений заставили короля полюбить выпивку, скачки и пиры, женщин и непристойные шутки. Вряд ли он вел себя так на юге, но сейчас хотел провести время так, чтобы хватило еще на несколько лет.