— Убирайся, — выговорил он, явно обращаясь ко мне. — Мусор, — кинул он тихо, но я расслышал. И сказанное сэмпаем мне не понравилось.

— Никакой я не мусор, — нахмурился я, выглядывая из-за Яна. — Я, между прочим, чудесный.

— Чудесная шлюха, разве что, — зло усмехнулся Зуо.

— Шлю… Шлюха?! — я аж воздухом поперхнулся. Нихрена себе предъявочки. Нет, вы это слышали? Вы слышали, я вас спрашиваю? Этот психованный говнюк назвал меня шлюхой! Ну, ахренеть теперь!

— С какого это фига? — нахмурился я, обходя Яна и приближаясь к Зуо. — Я не шлюха.

— Еще какая, — настаивал на своем сэмпай. — Дешевая, вонючая, шлю… — не знаю, почему меня это так разозлило. Меня ведь обзывали словами и похуже, и мне казалось, что я давно выработал иммунитет к такого рода нападкам. Но Именно от сэмпая Именно этот термин слышать мне не хотелось. Потому, когда он в очередной раз попробовал произнести слово на букву «Ш», я без раздумий размахнулся и что есть мочи влепил ему звонкую пощечину. Рука тут же онемела, тогда как Зуо остался стоять на месте с таким видом, будто я его пощекотал.

— Это, блять, что сейчас было? — сухо выговорил он, уставившись на меня, как на инопланетянина.

— Удар дикой куропатки, — сходу придумал я название для личного комбо, потирая ладонь. — У тебя рожа из бетона что ли?

— Сейчас твоя рожа окажется В бетоне, — пообещал мне сэмпай.

— Конечно. На цивилизованный то разговор мы не способны. Только кулаками махать и горазды, — фыркнул я, тем не менее, медленно пятясь. — А меж тем, первым начал ты!

— Я? — Зуо, кажется, захлебнулся от злости. — Я лишь говорю, как есть!

— А мне не надо говорить, как есть! Лучше расскажи, как пить, зарабатывать деньги и делать маленькие круасаны!

— Мало того, что шлюха, так еще и ебнутый!

— Я НЕ ШЛЮХА! — уже заорал я. — Тебя там что закоротило? Узнал новое слово и вставляешь его, где не попади?! Ты хоть значение его знаешь?!

— А как еще называть человека, который признается в любви одному, а при этом ебется с другим?! — наконец-то огласил сэмпай вслух то, что его так взволновало.

— А с какого это хрена я должен хранить верность придурку, который считает меня пустым местом?! Я что, по-твоему, теперь в монастырь уйти должен? Да, потрахался. Да, вот так взял и потрахался! Захочу, пойду и перетрахаюсь с каждым вторым в городе. Выражаясь твоим языком, с какого хуя тебя то это ебет?! Принца зла и недоступности, который скорее выпьет яду, чем подпустит меня ближе, чем на километр?! — взбешенно взвыл я. — Я ДОЛЖЕН ПРИНАДЛЕЖАТЬ ТЕБЕ, НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧАЯ ВЗАМЕН? А ВОТ И ХУЙ ТЕБЕ, Зуо. Хуй! Читай по губам. Х! У! Й! — развел я руками. — Что, Зуо? Приятно ощущать себя куском говна, втюрившегося в шлюху и до такой усрачки ревнующего её, что готов повыдирать из своей тупоголовой башки все волосенки?! — наконец, закончил я свою тираду и уставился на сэмпая, ожидая реакции.

— Ты сейчас вообще понял, что сказал? — выговорил он как-то вяло. — Чтобы я… Ревновал… Тебя? — у меня сложилось впечатление, будто Зуо, произнося все это, медленно и неотвратимо осознавал, как попал.

— Детский сад «Ромашка», — не смог удержаться от комментария Ян.

— Пошел к черту! — в унисон проорали мы в сторону шатена и вновь уставились друг на друга.

— Ну? Хрен ли ты теперь молчишь? Я не девочка-припевочка. Я ахеренный хакер с безупречным чувством юмора и идеальным анализом мочи. И если тебе так не нравится, что я с кем-то трахаюсь, так трахай сам, в чем проблема?!

— Аминь! — вновь послышалось со стороны Яна.

— И если тебе так хочется, чтобы я принадлежал тебе, так предложи мне встречаться!

Зуо выглядел так, будто я на живую приколачиваю его к крышке гроба. С каждым новым произнесенным мной словом, он выглядел все более бледным и отрешенным. Кажется, к такому повороту жестокая жизнь его не подготовила. Следовало срочно добивать.

— Кроме того, для шлюхи у меня, знаешь ли, слишком девственная задница! Ждет с распростертыми того единственная идиота, что не зассыт признаться в собственных чувствах хотя бы себе! А сам я поёбывать могу, кого захочу! Ты-то мне явно в ближайшее столетие не дашь! — да, знаю, слегка переборщил.

— Меня сейчас стошнит, — простонал Зуо, прикрывая рот рукой. — Ебаный, блять, Фелини, — выдохнул он, явно не имитируя плохое самочувствие. Позабыв о своем желании впечатать мое лицо в бетон, сэмпай стартанул в ближайший толчок с такой скоростью, какую люди обычно не развивают.

— Мда… Это было слишком жестоко, — еле сдерживая смех, проговорил Ян. — Своей прямолинейностью ты проймешь любого. Даже непобедимого Зуо Шаркиса, — выдохнул он с нотками уважения в голосе. — Пойду проверю, как он. Ты же пока посиди здесь. А то ачухается и ненароком прибьет тебя, Господи Боже, — вздохнул шатен и вышел со стрельбища.

— Мда… Дела… — протянул я, не подозревая, что истинные «дела» ждали нас еще впереди.

После посещения уборной, ты влетаешь на кухню, и первое, что видишь, стакан с какой-то светло-зеленой жидкостью, который тебе вручает Ян. Рывком выхватываешь стакан из рук друга, выпиваешь его содержимое до дна и лишь затем интересуешься:

— Что это?

— Успокоительное, — отвечает Ян, улыбаясь. — А то боюсь, как бы тебя не стукнул инфаркт.

Друг не далек от истины. Тебя в буквальном смысле колотит.