— Тебя-то я и ждал, — сообщил я, демонстративно выкручивая руки в попытке высвободиться. — Почему бы тебе не отвязать меня, пока мои руки окончательно не затекли? Я их уже почти не чувствую! — пожаловался я, надеясь на благоразумие Зуо. Но благоразумием от него и не пахло. Сэмпая явно что-то взбесило, и он прибежал ко мне, дабы получить разрядку посредствам моего избиения. По крайней мере, по ауре убийства, окружавшей брюнета, ни на что другое я не рассчитывал.

Сэмпай молча приблизился к постели, наклонился ко мне, вцепился в ворот моей футболки и оттянул ее настолько, насколько позволяла ткань. Я запоздало сообразил, что именно предстало его глазам и как это могло отобразиться на мне в случае, если, по-моему же собственному утверждению, сэмпаю я все-таки нравился.

«Мне крышка…» — опечалено поставил я на себе крест, чувствуя, как Зуо цепляется за конец одного из пластырей, коими я заклеил свою шею, и срывает его с такой силой, будто вместе с ним он надеялся отодрать добротный кусок моей плоти.

От неприятных ощущений я болезненно поморщился и хотел, было, завести привычную шарманку про то, какой я бедный-несчастный, и какой злодей Зуо. Но злобный, проницательный, бешеный взгляд сэмпая заставил меня замолчать. Таким злющим я его, кажется, еще не видел.

— Что это? — выдохнул Зуо с дикой полуулыбкой на бледных губах.

— Засосы, — брякнул я, почему-то уверенный, что честного ответа сэмпай от меня не ожидает и потому наверняка растеряется. Да, Зуо, не такой уж я и никчёмный! И даже кое-кому нравлюсь! Сиди и ревнуй!

— Кто? — последовал новый вопрос.

— А тебе какое дело? — я явно играл с огнем, но ничего не мог с собой поделать. Ну, а что? Зуо же утверждает, что равнодушен ко мне. Так какая ему разница, с кем я тусуюсь в свободное от его психов время?

У Зуо от моего ответа задергался левый глаз. Зря я его провоцирую, конечно. Очень зря.

И убедился я в этом уже через мгновение, когда кулак Зуо угодил мне прямо в правую скулу. Клацнули зубы. Перед глазами поплыло. И время словно замедлилось, отчего я смог во всей красе рассмотреть, как сэмпай срывается с места и отправляет в долгий полет набитую деталями тумбочку. Как эти самые детали рассыпаются по всей комнате, и сэмпай, в раздражении, раскидывает их в разные стороны. Как он цепляется за край шкафа и опрокидывает его с таким видом, будто предмет мебели весит не больше килограмма. Как Зуо пинает дверь в сторону, противоположную ее открытию. Как старые проржавевшие петли, наконец, не выдерживают и с корнем вырываются из сгнившего косяка, отчего дверь вылетает в соседнюю комнату и с грохотом падает на пол уже в качестве нескольких расколовшихся, не подлежащих восстановлению, кусков. Весело, в общем.

После, тяжело дыша, Зуо вновь воззрился на меня с таким видом, будто не он, а я стал причиной, окружающей нас разрухи. Единственным, кто оставался в этой комнате целым и почти невредимым, был я. И сэмпай, сжав кулаки до побелевших костяшек, явно собирался исправить это. Мысленно я успел проститься со своими родными, хорошими знакомыми и любимым кафе, когда помощь пришла, откуда не ждали. По пояс обнаженный Ян, мгновение назад явно собиравшийся принимать водные процедуры, вбежал в пустой дверной проем, охреневши огляделся по сторонам, после чего схватил Зуо за руку и попробовал оттащить брюнета от меня, за что и поплатился. Зуо сильнейшим ударом ноги отправил горе-спасителя на встречу с одной из стен, врезавшись в которую, Ян тихо застонал. Но парнем он оказался крепким. Мгновенно очухавшись, он полез останавливать Зуо яростней прежнего:

— О чем ты думаешь?! — заорал он. — Ты же убьешь его!

То ли на выломанную дверь, то ли на вопли шатена, в комнату прибежали побитые, но очухавшиеся Герман и Фрай. Недолго думая, они так же вцепились в сэмпая, помогая Яну удержать Зуо от непоправимого, то есть от убийства великолепного меня. Правда, долго сдерживать сумасшедший напор сэмпая им не удалось. Раскидав их по комнате, будто котят, Зуо с размаху проделал дыру в стене у меня над головой, после чего его ярость наконец-то пошла на убыль. Оглядев всех присутствующих в комнате с нескрываемым презрением, он развернулся и вышел. Сэмпай наверняка бы и дверью хлопнул, если бы она была.

— Ахереть! — выдохнул Фрай, потирая ушибленные места. — А я-то думал, что Босс научился держать себя в руках.

— Да? И когда же ты пришел к этому выводу? Когда он колошматил вас битой? — раздражённо фыркнул Ян, кряхтя. — Ебанутое блять создание. Ничего-ничего, Зуо, я тебе это еще припомню! — выдохнул он, облизывая разбитую губу. — Что же ты ему такого сказал, что он Настолько вышел из себя, — этот вопрос шатен адресовал уже мне.

— Правду, — пожал я плечами.

— Позволь узнать, какую именно?

— Ту, что рассказывает историю возникновения пятен на моей шее, — объяснил я, двигая челюстью и таким образом пытаясь понять, цела ли она после знакомства с кулаком Зуо.

— И зачем, скажи на милость? Ты не видел, что он невменяем? — мне только чьих-то лекция для полного счастья и не хватало!

— А что, позволь спросить, я должен был ему ответить? «Ах, Зуо, меня засосало пылесосом?» Или: «Не беспокойся, радиоактивные осы покусали меня нынче ночью?» А еще лучше: «Не хотел говорить, но у меня, сэмпай, на тебя страшная аллергия!» Так что ли?