Желудок тем временем опять взбунтовался! Ему не понравилась водичка, которая, возможно, лилась из самой канализации и из-за которой иногда с пола слезала краска, поэтому он решил по-быстрому от нее избавиться.

И меня стошнило в ведро…

К счастью, только водой, ну и немного желудочным соком. Почему к счастью? Потому что не успел я опомниться, как Зуо уже в третий раз окунул меня в ведро, да так сильно, что моя макушка коснулась дна. В глазах потемнело. Во рту творилось нечто ужасающее. В голове пустота. А все равно хотелось улыбаться. Сам не заметил, как начал смеяться. Прямо в воде! Тратя последние капли воздуха!

От раздирающего сумасшедшего хохота у меня затрясло все тело. Зуо, видимо, решил, что меня бьют предсмертные конвульсии, сжалился и отпустил меня. Теперь на моих худых волосенках и лице появилась тонкая противная пленка той дряни, что вышла из меня минуту назад. Блевотрон на защите несчастных и невинных от ведер и швабр. Здесь должна прозвучать какая-нибудь геройская мелодия.

— Так кто? Бабочка? Пони? Или все же обыкновенный неудачник? Давай! Приходи в себя! – Зуо схватил меня за плечи и начал яростно тормошить. Моя голова вследствие этих действий, как мячик, моталась туда-сюда, перед глазами все плыло и смешно блестело. Улыбка так и не сходила с моих губ. Какой же сэмпай забавный!

— Вот дерьмо! – наконец выругался Зуо, отпустил меня и начал расхаживать по комнате, обдумывая, что же со мной делать дальше. Я также времени зря не терял и успел придумать план по захвату мира тараканами, создание новой кока-колы со вкусом грязи и даже доказал теорему Фирма! Ну и что, что ее доказали до меня еще фиг знает сколько столетий назад – вряд ли кто-то из них при этом использовал белок, радугу и три спички.

Так бы я и утопал в собственных размышлениях, если бы не попался Зуо под ноги и тот милостиво и от души не пнул меня. Острая боль слегка отрезвила мой затуманенный разум. Схватившись за больное место, я неожиданно даже для себя ловко вскочил на ноги и уже хотел было что-то сказать сэмпаю. И ведь сказал, вот только не то, что планировал.

— Я вижу Звезды! – нет, ну что я мог поделать, если действительно видел их? Правда, искаженное злостью лицо Зуо дало понять, что еще немного, и я увижу небеса. Странно, но осознание этого не испугало меня. Скорее уж наоборот, я сам разозлился.

— Ты! – я ткнул в Зуо пальцем, намереваясь сказать ему какую-нибудь гадость, но ситуация вновь вышла из-под моего контроля. — У тебя черные волосы и зеленые глаза. Да ты же… волшебник по имени Гарри Поттер! – я раболепно упал на колени, вознеся руки к потолку и забормотав заклинания из старой-старой книги XX века, которую прочитал около года назад, случайно наткнувшись на нее в архивах своей бабушки. – Только шрама не хватает! Спокуха, Зуо. Без паники. Дядя Тери сейчас все исправит! – с этими словами я прикоснулся ко лбу сэмпая и ногтем нацарапал на белой коже знак в виде молнии.

Ой, мамочки! Ой, грядет мне жопа!! И ой как поздно я это понял!!!

На лице Зуо не дрогнул ни единый мускул. Куда еще, если он и так был зол настолько, что, наверное, дай ему возможность, и он перекусил бы ягодицами лом или, скажем, арматуру.

Я не стал оглашать это предположение вслух, но пальцы сэмпая и без дополнительного эмоционального допинга сомкнулись на моем несчастном запястье. Кстати говоря, его рука оказалась холодной, но мягкой, словно шелк. Зуо – шелковая ручка, как это мило!

— Еще раз прикоснешься ко мне, и одна из этих замечательных швабр Волшебным образом окажется у тебя в заднице, – пригрозили мне.

— Обещаешь? – с надеждой удостоверился я, ожидая чудесного колдовства.

— Обещаю, – улыбнулся сэмпай. – А чтобы ты лучше усвоил урок о том, что с некоторыми людьми стоит себя сдерживать даже при наркотическом опьянении, — медленно и четко произносил Зуо слово за словом, но смысл их все равно от меня ускользал. Было в этой фразе что-то подозрительное, сквозящее опасностью. Но как бы я ни пыхтел и ни напрягался, я все равно не чувствовал приближающейся угрозы. И вообще не был уверен, что могу ощутить хоть что-то, кроме ненормального восторга от цвета стен и счастливого визга, вызванного морщинами на ладонях.

Боль – ощущение, которое под действием наркотика не становилось чем-то приятным. И Зуо, зная об этом, поспешил продемонстрировать мне данное свойство отравившего меня яда. На пальцах. В прямом смысле. Я не сразу сообразил, что, собственно, произошло. Странный хруст, вызвавший у меня легкую тревогу. Рука сэмпая, перепачканная кровью.

Ты порезался? Нет, постойте. Это же моя кровь! Это же мой палец! Это же мой хруст! Точнее, хруст не может быть моим, но вот издала его моя драгоценная конечность, которую беспощадно сломали! Да так удачно, что косточка вылезла наружу.

Минут пять я просто пялился на свой обезображенный палец, наблюдая, как тонкие струйки крови стекают по ладони к запястью, а оттуда в рукав. Именно столько времени потребовалось моему мозгу, дабы внятно проанализировать всю информацию, передаваемую нервными окончаниями, и таки возвестить меня о повреждении с помощью жуткой боли. Она пришла резко. Даже слишком резко. И пусть я видел состояние пальца, к столь неприятным ощущениям я все равно был почему-то не готов. Да и если подумать, можно ли вообще подготовиться к боли?