Алое, словно окропленное кровью, вместо глаз — черные и будто небрежные мазки-линии, скалящееся отверстие для рта. Акияма Рейко встретилась лицо к лицу с маской воплощения самого греха — разыскиваемого вот уже пять лет Мастера. Он мчался параллельно с ней в одну ногу так близко, что Рейко казалось, будто она слышит его тяжелое дыхание из-под маски, не перестающей смотреть в её душу. Рука, увенчанная кожаной печаткой и перстнем поверх кожи, потянулась к её поводьям. Акияма, словно ребенок, забила по его руке, пропищав:

— Нет, нет, нет!

Поводья скользнули меж кожаных пальцев, упустивших добычу. Мастер отвлекся на дорогу лишь на мгновение, уйдя в сторону от толстого ствола дерева, что разделило их с Рейко, подарив призрачную надежду. Акияма рванула в сторону, но Мастер нагнал её. Вытащенное из-за пазухи лезвие кинжала блеснуло в умирающем свете, что поглощала тьма.

И нож вошел в бок коня Рейко. Жеребец встал на дыбы, заржав от сокрушившей его боли, и повалился на бок, скинув с себя Рейко. Лес в глазах закружился калейдоскопом, в котором небо и земля потеряли свое значение. Она катилась по мокрым листьям, пока не распласталась ничком, уткнувшись лицом в грязные листья, почувствовав их горечь на губах. Стук сердца заглушил все звуки, что померкли задним фоном. Опершись о руки, Рейко подняла голову. Мастер спрыгнул с коня, медленно, но стремительно направившись в её сторону, словно спешка не имела смысла — дичь уже повержена. Превозмогая головокружение и ломоту костей по всему телу, Рейко попятилась назад, не поднимаясь, оттягивая тело назад руками и ногами. Ружье. У неё ведь есть ружье за спиной. Дрожащими руками стянув крепление с плеча, Акияма оперлась дулом ружья о землю и тут же навела его на Мастера, выстрелив. Пуля вонзилась в плечо, отдачей оттолкнув правую сторону тела в сторону, но Мастер упрямо стоял на ногах. Акияма вновь перезарядила ружье, издав хрип, и выстрелила. Пуля вонзилась точно в грудь, толкнув демона, не желающего умирать, но потерявшего на мгновение равновесие. Истерично рассмеявшись, Рейко выстрелила в голову, но пуля срикошетила от маски, оставив едва заметную вмятину, и своей отдачей откинула голову назад. Мастер остановился, медленно опустив голову прямо, размяв суставы шеи.

А Рейко не прекращала надрывно хохотать, даже не ощущая струящихся по щекам слез.

— Почему? — вырвалось хрипом сорванных связок. — Почему ты не сдыхаешь? Ты что, не человек?! — и, замахнувшись, швырнула ружье в приблизившегося непозволительно близко мужчину, что крутанулся вокруг оси. Мантия взметнулась элегантным вихрем, а ружье пролетело мимо.

— Сдохни уже наконец!

Страх затравленного зверя, ненависть, бессилие, вызов — все в последнем крике, вырвавшемся истошным воплем из разинутой пасти.

Мастер ударил её по лицу наотмашь, сбив с ног, отправив в забвение, и ленивой походкой обошел обитое о камни тело в порезах и ссадинах с растрепавшимися под жокейкой волосами.

Нагнавшие Зетцу затормозили у лошади Мастера и, сорвавшись с сёдел, кинулись к мужчине, что сквозь черные зигзаги глаз смотрел на лежащую без сознания жертву у его ног.

— Мастер, эта девушка стала свидетельницей утилизации проигравшего тела, — доложил белый Зетцу.

— Откуда она здесь взялась? — донесся бархатный и нисколько не разгневанный голос Мастера из-под маски.

— Могу предположить, что это гостья Данзо-сана, затерявшаяся на охоте, — учтиво склонил голову черный Зетцу.

— Данзо — идиот, ему следует лучше приглядывать за своими гостями, — Мастер гневно взмахнул рукой, присев на корточки рядом с Рейко.

— Мы избавимся от её тела, подстроим несчастный случай с диким животным, — черный близнец уже хотел опуститься за телом, но Мастер взял Акияму на руки, направившись к лошади.

— Это мой трофей с охоты, зачем же отдавать его зверям на ночной пир. Заберем её в замок.

Мастер перекинул Рейко через спину лошади животом вниз, а сам вспорхнул в седло, кивком указав близнецам, чтобы они следовали за ним.

Гончая лаяла в тумане. Она заблудилась и металась по собственным следам, не чувствуя хозяина. Тьма опустилась на землю, выпустив своих хозяев из зева преисподней, что мчались галопом по лесу, где в поисках наживы рыскали дикие звери. Кони вышли из густой чащи, несясь по разбитым камням в сторону скал.

Незаметная невооруженным глазом скрытая камера, установленная в камнях, двигалась по направлению трех всадников, стремительно приближающихся к стене. Валун издал глухой хлопок, затрещал и громыхнул, но медленно поднялся вверх, рассеивая пыль по периметру, которую копыта подняли еще сильнее. Всадники промчались под поднявшимся валуном, что вновь медленно опустился.

По пещере, тьма которой сгущалась под лижущими языками пламени факелов, эхом разнесся топот мчащихся коней. Мерзлая сырость в древних костях усиливалась с приближением бескрайней тьмы, в которой утопали всадники, чье эхо исчезло с опустившимся валуном.

Комментарий к Глава 10. «Охота на иглах» *Тоётоми Хидэёси — (26 марта 1537 год — 18 сентября 1598 год) японский военный и политический деятель, объединитель Японии.

– текст песни Alice Cooper – Poison. Но в качестве вдохновения использовала кавер Tarja Turunen – Poison.

Автор уходит на сессию, следующую главу придется подождать. Честно, не могу сказать насчет сроков, как будет время, буду потихоньку писать, может через дней 10-14. Так что заранее всех с наступающим Новым Годом. Да пребудет с вами силами мандаринок. :3

====== Глава 11. «Во славу Мастера» ======

Тьма — верный спутник, преследующий под покровом век, за сомкнутой заученной улыбкой, запутавшийся в эфемерно дрожащих ресницах. Тьма не рассеется даже тогда, когда откроешь глаза в полуденный час под открытым небом, если носишь её в собственном сердце.