– Да? – парень поднял брови. – А это и не удивительно… – добавил он быстро. – Её дома нет.

– Дома нет? – переспросила я. – Не может быть… Я слышала, как там скрипнула половица, там явно ходила бабка Ефросинья.

– Глупости! – воскликнул парень. – Вон, кстати, и сама она!

Я посмотрела в сторону, куда оглянулся юноша.

Бабку Ефросинью я раньше никогда не встречала, и поэтому с интересом рассматривала её.

Она была высокая, даже чуть выше меня, очень худая, бледная и глаза как-то странно смотрели – тускло и уныло. Если бы она не двигалась, я бы приняла её за мертвеца.

Я повернулась к парню, но его уже рядом со мной не было.

Бабка Ефросинья кинула на меня грустный взгляд. Я громко поздоровалась. Она с любопытством мертвеца посмотрела на меня, тихо проговорив ответное приветствие.

Я быстро рассказала ей о том, что я студентка, приехала на каникулы к тёте и меня интересует легенда о розовом мхе.

Она посмотрела на меня с таким недовольством, что я уже думала извиниться и попрощаться с ней, как вдруг она поманила меня за собой, сменив недовольство на что-то среднее между интересом и скукой.

В просто обставленном деревенском доме она указала мне сесть за стол, налила в кружку полутёплого чая, дала ложку и пододвинула ко мне вазочку с вареньем из смородины. Сама села напротив меня и глубоко вздохнула.

– Да…Часто меня раньше про энту историю-то спрашивали: «Как спаслась да как выжила?» Кто верил, кто не верил… Я отвечала и тем и другим. Только пользы это не приносило…

– Пользы не приносило?! – переспросила я, чуть не поперхнувшись глотком чая.

– Да. Обычно-то у меня про энто девчонки выспрашивали, которые уже садились на пень! – она многозначно посмотрела на меня и по моим глазам прочла, что я – не исключение.

– Только не могла им помочь-то, ничем не могла, как ни жалостно… Потому что сама не знаю, почему со мной всё, тьфу-тьфу, обошлось… – она постучала скрюченным пальцем по столу.

Я разочарованно отодвинула кружку к центру стола.

– Не знаю… – вздохнула она. – Можо, просто мне повезло, а другим – нет… Только страшно было… Вот, можо, кто в энто и не верит, а я тебе так скажу, что вся энта история с розовым мхом – настоящая!

– Настоящая? – проговорила я тихо с недоверием.

– Эх, молодёжь, носитесь вы за приключениями… Да и я носилась… – она как-то странно, как мне показалось, отрешённо посмотрела в сторону и стала ещё бледнее мертвеца.

Я поняла, что она очень устала и хочет отдохнуть. Поблагодарив, я быстро попрощалась с ней, решив, что о таинственной смерти бабушки Дуни спрошу в следующий раз.

– Уф…Нагулялась? – доброжелательно встретила меня тётя.

– Тё -тя Све-та… – проговорила я по слогам.

– Тётя Света! Даже Мурзик уже успел пять раз пообедать! – заворчала низким от курения голосом высокая, плотного телосложения женщина.

Я посмотрела на толстого кота, который еле помещался в кресле, и подумала, что, пожалуй, он уже сегодня отобедал и в десятый раз!

– Кстати, Эйр почему-то сегодня истошно кричал! – заметила тётя.

Эйр – это попугай, которого мы с братом когда – то сдуру подарили тёте в день рождения. После этого подарка тётя ещё долго говорила, что лучше бы ей подарили ещё одну курицу – несушку, чем какую-то бестолковую, зелёную «ачмону». Впрочем, когда зелёная «ачмона» начал разговаривать, тётя несколько смягчилась, потому что она жила одна и успокаивала себя тем, что теперь хоть есть с кем поговорить!

– Ты, наверное, не насыпала ему корма, – проговорила я, смотря через решётку на оставшуюся от зерна шёлуху в миске.

– Не дали manger! – крикнул попугай.

– Ну, вот этот твой французский язык! Не знаю я его! Я изучала нёмецкий. Зачем ты его научила этим непонятным словам?

– Это в переводе – «кушать»! – объяснила я.

На это тётя мне сказала то же самое на немецком языке и звонко засмеялась, заметив, что у неё по немецкому была всегда «5».

Потом она строго посмотрела на меня и серьёзно заметила, что если я не поем, то умру от голода. Я нехотя села за стол, но как только почувствовала ароматный запах мант с мясом и капустой, посыпанных на блюде свежесрезанной зеленью, неприятные впечатления от тяжёлого дня сразу улетучились. Тётя с радостным удивлением наблюдала, с какой невероятной быстротой опустошалось объёмное блюдо. Потом, удовлетворено вздохнув, она ушла смотреть телевизор, в котором работал один – единственный канал.

Я ушла в свою комнату и, глядя через окно на огород и лес, задумалась. В голову опять лезли тяжёлые мысли одна за другой, не давая возможности подумать о чём-то приятном.

Перед глазами всплывали и розовый мох, и этот таинственный парень…

Стараясь успокоиться, я вышла из дома и стала ходить по дорожке в огороде. Сумерки быстро сгущались, и вечер поразительно быстро превратился в ночь. Ощущая непонятную тревогу, я заторопилась домой. Как вдруг у крыльца увидела того самого парня и, остолбенев, на секунду зажмурилась… Когда я опять открыла глаза, у крыльца никого не было…