Шрифт:
Она помрачнела.
– Нет, конечно! Нет!- она обняла его, прижалась к нему.- Прости. Я не должна была так говорить.
– Но сказала,- фальшь в её словах была очевидна.- Зови - как его там?
– и садись сама.
– Эвет,- она улыбнулась своей мягкой, доброй улыбкой.- Его зовут Эвет.
– Хорошее имя,- глупо проговорил он, снимая крышку с котелка.- Иди. Я пока разолью.
– Я тебя люблю,- проворковала Каэрта, выходя из кухни.
– Угм,- ответил он.
Кажется, он совсем забыл, что значит быть с кем- то. Хорошо до определённого момента. А потом, когда ты веришь, что так будет всегда, всё летит в бездну. И, чаще всего, из- за тебя самого. Ещё чаще - просто потому что ты это ты.
– ...Он мрачный,- раздалось угрюмое из лавки.- Поэтому его зовут Мрачноглаз?
– Нет, он... Хороший. Просто очень устал. У него важная работа! Он юстициар! Знаешь, кто такие юстициары?- боги, подумал Баэльт, почему она так воркует?..
– Папа говорил, что это ублюдки, выбивающие дерьмо из других ублюдков.
– Эвет, что за слова?!- возмутилась Каэрта.
– Так говорил мой папа, не я.
– Твой новый папа так не говорит!
Баэльт тихо застонал. "Новый папа"... Она точно сошла с ума.
Может, настало время подойти к ней и сказать: "Каэрта, я ухожу"? Он был не против быть в её обществе. Он был не против её помощи. Временами он даже был не против того, чтобы покувыркаться с ней. Но...
Но дети? "Новый папа"? Это всё слишком. Это попахивало каким- то сумасшествием...
Надо встать прямо сейчас. Взять шляпу и плащ. Забрать те немногие вещи, что тут есть. Попрощаться, и...
– Приятного аппетита,- выдавил он сквозь зубы.
– Спасибо,- у парня был мрачный, тихий голос. Когда Баэльт стиснул зубы и прикрыл глаз, Каэрта молча вперилась в него взглядом.
– Да,- произнесла она, хмурясь.- Спасибо, дорогой.
Баэльт начал понемногу вспоминать, что такое семейный ужин. Смесь смущения, ощущения неловкости и желания побыстрее убраться из- за стола.
– Тебе нравится?- озабоченно спросила лекарша, глядя, как мальчик неловко пытается зачерпнуть похлёбку. Наконец, его усилия увенчались успехом, и он отправил в рот первую ложку.
– Вкусно,- безэмоционально проговорил он.- Очень.
Баэльт заинтересованно посмотрел на него. Механические, дёрганные движения. Пустой взгляд. Абсолютное отсутствие интереса ко всему.
Он видел такое. Чуть раньше. В зеркале.
Баэльт почувствовал, как еда встаёт поперёк горла. С одной стороны, он понимал, что похлёбка не может встать поперёк горла. Но с другой...
Он с трудом проглотил ещё одну ложку.
– Вы отдадите меня в приют, да?
Баэльт поперхнулся, а Каэрта обомлела.
– Что?!- переспросила она, округлив глаза.
– Я слышал, как вы спорили. Лучше не в приют, лучше в Казармы.
Каэрта изумлённо заморгала.
– Ешь молча, парень,- посоветовал Баэльт, не поднимая взгляда от тарелки.- Никто тебя никуда не отдаст. Если ты сам не захочешь.
– Я хочу. В Казармы.
– Зачем?
– Быть стражником. Не давать убивать людей.
– Для этого необязательно идти в приказарменный приют,- Баэльт проглотил ещё одну ложку обжигающей похлёбки.- Можешь стать юстициаром. Как я.
– Я буду мешать убивать?
– Если того захочешь.
– Хорошо. Тогда я, если можно, останусь.
– Можно. А теперь ешь молча.
Баэльт поднял взгляд на Каэрту.
Та, пару раз моргнув, робко улыбнулась ему.
Как будто есть чему улыбаться.
Остаток ужина прошёл странно. Неловкость и смущение висели в воздухе, делая еду безвкусной, а разговоры - неуместными.
Когда и с чаем было покончено, Баэльт первым встал из- за стола.
– Спасибо,- глухо проговорил он, снимая плащ со спинки стула.- Я посижу немного в лавке. Нужно кое- что изучить.
– Конечно,- Каэрта кивнула, неловко потирая шею. Смущена и озадачена.- Эвет, тебе пора спать...
– Хорошо,- мальчишка равнодушно кивнул.- Спасибо за еду. Я очень благодарен.
Баэльт, выходя из кухни, тихо и недовольно цокал языком. Эвет. За этим парнишкой нужно следить. Из таких вырастают либо убийцы- садисты, либо такие, как сам Баэльт.
Как будто бы у него и так не хватает проблем. В городе разверзлась бездна, Эрнест теряет контроль над всем, на арене появляются новые люди - а он беспомощно прячется дома у Каэрты.
"Почему всё свалилось на меня в одно время?"- думал он, подходя к окну.
В тусклом свете фонаря он увидел то, что хотел - силуэты в плащах, прячущиеся на крышах вокруг.