Почесывая затылок или же лоб, старожилы пытались раскопать в пыли своих воспоминаний истории о волках, что обитали некогда в этих лесах. Говорят те могли оборачиваться человеком и обманом погубили ни одну охотничью душу! Маленькие детишки, слушавшие с упоением подобные сказки, невольно жались к друг дружке, представляя в живую подобных монстров. Сидя неподалеку, у огня молчали старейшины, понимая, насколько страшен оказался желтоглазый враг из леса. Деревня в опасности, и если что-нибудь не изменится в ближайшем будущем, то…. Уповая на старого Вольфа, они надеялись теперь на чудо. С волками жить по волчьи выть.

Женщины предавались более простым и обыденным беседам, обсуждая несчастье, свалившееся на плечи Хильды. Одна дом она точно не потянет без мужа. Агата, того глядишь, будет принята в семью Хюберта Йегера в качестве молодой хозяйки, если чего не случится, а случится могло. Уж эти кумушки знали обо всем. Вильгельм был еще слишком молод, чтобы обеспечить матери спокойное существование, и исходя из таких соображений, кто-то обреченно приговаривал, что не бывать более счастью под крышей охотничьего дома. Впрочем более их внимание привлекал не бедняга Ганс, не несчастная Хильда и даже не розовощекий Вильгельм.

– Я говорю. Она в лес как на прогулку ходила! – раздался противный жирный голос какой-то женщины, щедро намазавшей масло на хлеб.

– Ведьма! Глаза чернющие. – поддакнул ей кто-то со стороны. – Все ходит молчит, да в своей этой шапке красной. Не зря я говорила Матильде, никогда с ней даже не заговаривать! Ведьма…

– Ничего не ведьма. Оставьте девчонку. – вступился булочник, случайно оказавшийся не в том лагере. – Ей и так не сладко с папашкой-самодуром, да вы еще…

– А что не сладко? Ты б сам, того, не так еще бы запел, когда твою девчонку ведьма выбрала.

– Ничего! Хюберт из нее быстро обычную бабу сделает. Видел его на днях! Ох, сокол! Щеки краснеющие, словно мальчишка.

– Скажи еще!

– А то. Хех.

– Брехня! Не бывать этому. – вновь заговорила дама с жирным голосом. – Ведьме в деревне не место.

– Вот именно.

– Ничего не ведьма.

– А вот и ведьма!

– Ведьма! Все помнят, как Энхен ходила в деревню, да все высматривала наших девочек. Вот то-то Ганс с Хильдой свою и проморгали тогда.

– Брехня.

– Надо было чеснок поразвесить. Говорят, от ведьм это помогает.

– Хе-хе… Да там уже ничем не поможешь. Видели девчонку? Энхен себе под стать выбрала. Да еще кровь от крови! Никакой Йегер с ней не совладает.

– Агата не такая как старуха Энхен.

– Ну да! А старичок Вольф не такой как Хюберт.

– Ха-ха-ха-ха…. – раздался громкий смех, столь некстати потревоживший покой этого вечера, и словно испугавшись такого шума, способного навлечь беду, кто-то из мужчин одернул шумную компанию.

– А ну замолчать, бабы! – рявкнул по-звериному мясник. – Вам бы лишь языком потрепать. Ганс при смерти, не забывайте.

Тон говорившего заставил на секунду смолкнуть компанию шумных женщин. Молчали, впрочем, кумушки недолго. Словно исподтишка раздался голос неизвестной, возобновивший прерванную болтовню.

– Пусть девчонке метлу дадут, да черного петуха. Того глядишь вылечит.

– Ха-ха-ха-ха.

– Тьфу! Бабы!

Разговор полился дальше, словно непрерывное течение какого-нибудь ручейка. Огибая каменья противоречий и пороги споров, этот поток тек дальше и дальше, вызывая смех, любопытство и одновременно чье-то недовольство со стороны. Агата не могла этого слышать, и слава вышним силам, ибо сейчас некоторые высказывания породили бы у девочки чересчур много вопросов, на которые ей сейчас просто не хватило бы сил найти ответы.

Измученная, уставшая, девушка вышла из дому, неся в руках таз с какими-то тряпицами, которыми они с Хильдой промывали раны Ганса. Шатаясь из стороны в стороны, девочка вылила грязную воду и остановилась. Сейчас у нее было какое-то время отдохнуть и, жадно втянув в себя ночную прохладу, Агата прикрыла глаза. Дочь охотника непрестанно молила о выздоровлении отца, но вспоминая следы от острых клыков Волка, впадала в какое-то странное уныние. Забавно. Еще сегодня утром на этом самом месте она болтала с Волком как ни в чем ни бывало, а теперь… удастся ли еще с ним встретиться? О чем она думает! Там, в спальне наверху лежит измученный Ганс. Ей нужно думать об этом, а не о Волке... И хотя Агата прекрасно видела, что сделал хищник с человеком, девушка невольно вспоминала, что Волк на самом деле не такой…

В небольшом домике, в котором охотник с сыном проводили немало времени, раздался странный шум, вынудивший Агату оглянуться.

– Вильгельм? – крикнула девушка в темноту, однако никто не отозвался. – Вильгельм, ты здесь?

Никто не ответил, а где-то за спиной Агаты раздались шаги. Девушка сделала шаг назад и, упершись во что-то твердое оглянулась. В эту же секунду большая тень грубо накрыла ее. Кто-то крепко сжал ее губы, накинув мешок на голову, и приподняв над землей потащил в неизвестном направлении. Девушка отбрыкивалась, пытаясь кричать, однако все было тщетно. Агата кусалась и царапалась, за что получила пару подзатыльников.