Конечно, ему дали дьявольскую лошадь, чтобы он учился вновь.

Но Фараша стояла неподвижно, глядя на песок, на путь, который был за холмом. Даже с ветрами, уносящими песок, следы были достаточно ясными. Шаол даже смог разглядеть пятнышки чёрного и белого.

И всё же он здесь. Смотрит на стремена и седло.

Ирэн небрежно сказала:

— Я могу найти подставку или ведро…

Шаол двинулся вперёд. Возможно, не так грациозно, как хотелось бы, но он сумел. Трость застонала, когда он использовал её чтобы подтолкнуть себя вверх, а затем с грохотом упала на песчаник. Он схватился за седло, так как его нога едва не соскользнула. Фараша чуть пошевелилась под его весом. Но тем не менее, он смог сесть ровно, ноги ужасно болели.

Ирэн подошла к трости и подняла её:

— Неплохо, лорд Вэстфол. — она привязала трость за седлом и села на свою лошадь. — Совсем неплохо.

Он удержал свою улыбку.

Жара всё также продолжала мучить их, когда Шаол направил Фарашу к пескам.

Они следовали по дорожках, которые оставили другие.

Был слышен только приглушённый топот лошадей и шорохи песка. Они шли по длинной линии. Стражи стояли повсюду, стоя в развевающимися флагами каганата — тёмной бегущей лошади. Они были указаниями к направлению к оазису. Он жалел бедных людей, которым приказали стоять на такой жаре из-за прихоти принцессы, но ничего не сказал.

Спустя какое-то время дюны стали ровнее, горизонт был отчётливее виден. Они увидели плоскую песчаную равнину, и вдалеке…

— Там мы устроим лагерь, — сказала Ирэн, указывая на зелёное пятно посреди песка.

Никаких признаков древнего, похороненного города мёртвых, на котором, как утверждала Хасар, вырос оазис. Не то что бы они ожидали увидеть отсюда что-то.

Расстояния оставалось, может, минут тридцать. Конечно, с их-то темпом.

Несмотря на пот, пропитавший её белую одежду, Ирэн улыбалась. Возможно, ей тоже хотелось ускориться. Вдохнуть воздух.

Она заметила его внимание и обернулась. Солнце углубило цвет её кожи, веснушки, её волосы сверкали золотистыми нитями.

Фараша потянула поводья, её тело дрожало от нетерпения.

— У меня есть астерионская лошадь, — сказал он, и её губы раскрылись от удивления. Шаол пожал плечами. — Я бы хотел узнать, как ездят миникьюи.

Она нахмурилась.

— Ты имеешь в виду… — она заметила ровную поверхность песка. Идеально подходящую для скачек.

Он ждал предупреждения о его позвоночнике и ногах, но их не последовало.

— Ты боишься? — спросил он, приподняв брови.

— На этой лошади? Да.

Кобыла поёжилась под ней.

— Она такая же спокойная, как корова, — сказал он о лошади Ирэн и погладил шею своей «бабочки».

Она попыталась укусить его. Он схватил поводья.

— Я хочу устроить гонку с тобой, — сказал он.

Глаза Ирэн сверкнули. И к его удивлению, девушка выдохнула:

— Приз?

Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким уверенным, с каждым вздохом и кипящей крови в его теле.

— Поцелуй. Когда и куда — выбирает победитель.

— Что ты имеешь в виду — куда?

Шаол только усмехнулся. И Фараша начала бежать.

Ярость и злоба искрились вокруг неё, Шаол не осмелился взглянуть назад — не тогда, когда Фараша была чёрной бурей на песке.

Он никогда не пытался проверить возможности астерионской лошади. Но если эта такая быстрая…

Фараша напоминала молнию, пробираясь через золотую пустыню. Он сжал ноги, удерживаясь в седле как мог, и сжал зубы от напряжённых мышц.

В любом случае, он забыл о них, когда мир превратился в размытые пятна красновато-коричневого и золотистого цветов. И появилось белое пятно с всадником.

Волосы Ирэн развевались на ветру, кобыла рассыпала песок. Белая одежда на ветру, золотая и серебряная, сверкала, словно звёзды, а её лицо…

Шаол не мог дышать, когда увидел дикую радость на лице Ирэн, неконтролируемое счастье.

Фараша заметила, что кобыла обгоняет их, и пустилась вперёд.

Он проверил, крепко ли держатся поводья и его ноги, удивляясь, что всё получилось. Эта женщина, ехавшая рядом с ним, сияющая от радости, как будто они были одни в этом бесплодном, горячем море песка… Она это сделала. Исцелила его.

Ирэн улыбалась, а потом рассмеялась, словно не могла удержать смех внутри.

Шаол подумал, что это самый красивый звук, который он когда-либо слышал.

И в этот момент, летя на большой скорости по пескам, сопротивляясь безжалостному ветру пустыни, смотря на её золотисто-коричневые волосы, развивающиеся позади неё…

Шаол почувствовал, что, возможно, впервые за всю жизнь, он проснулся.

И он был благодарен за это до самых костей.