Хафиза продолжала:

— С жизненной связью между вами, сила Ирэн… она будет действовать как костыль. Стабилизируя нагрузку, представляя возможность использовать ноги тогда, когда магия Ирэн полна. — Хафиза мрачно улыбнулась. — Но когда сила Ирэн тратится, когда она истощена или устала, травма вновь обретёт контроль, и способность ходить будет нарушена. Это потребует трость или даже, в трудные дни, инвалидное кресло. Но травма позвоночника останется.

Слова осели в нём. Он осознал их.

Ирэн молчала. И всё-таки он столкнулся с ней взглядом.

— Разве я не могу снова исцелить его? — она наклонилась к нему, как будто собиралась прямо сейчас.

Хафиза покачала головой:

— Это часть баланса — платы. Не испытывай доброту силы, которая помогла ему.

Шаол прикоснулся к руке девушки:

— Это не бремя, Ирэн, — тихо сказал он. — И никогда не было. Я остаюсь всё тем же человеком в этом инвалидном кресле, или с этой тростью, так же когда и стою на ногах.

Он вытер слёзы, которые скользнули по её щеке.

— Я хотела исцелить тебя, — выдохнула она.

— Ты сделала это, — сказал он, улыбаясь. — Ирэн, во всех отношениях… ты сделала это.

Шаол вытер и остальные слёзы, поцеловал её горячую щёку.

— В этой сделке еще есть одна деталь, — добавила Хафиза мягко. Они повернулись к ней. — Когда придёт время, будет смерть милосердной или жестокой… Она заберёт вас обоих.

Золотые глаза Ирэн всё еще сверкали серебром. Но в её лице не было страха, никакой скорби — нет.

— Вместе, — тихо сказал Шаол и переплёл их пальцы.

Её сила была бы его силой. И когда Ирэн погибнет, он вместе с ней. Но если он…

Страх вновь пошевелился в животе.

— Истинная цена всего этого, — сказала Хафиза, заметив волнение, — не бояться за свою жизнь, но за то, что с этим вы потеряете и вторую.

— Я предлагаю вам не идти на войну, — проворчала Эретия.

Но Ирэн покачала головой, распрямив плечи, и объявила:

— Мы пойдём на войну. — указывая на Дуву, она посмотрела на Сартака. — Это то, что сделает Эраван. Со всем вами. Если мы не будем бороться.

— Я знаю, — тихо сказал Сартак. Принц повернулся к Несрин, и когда она подняла глаза…

Шаол увидел это. Мерцание между ними, новую, трепетную связь. Как и раны, которые они получили.

— Я знаю, — повторил он, его пальцы прикоснулись к руке Несрин.

Тогда капитан встретила глаза Шаола.

Она чуть улыбнулась ему, посмотрев на Ирэн, которая спрашивала у Хафизы, сможет ли та встать. Он никогда не видел, чтобы Несрин выглядела такой… уверенной. Тихой и счастливой.

Шаол сглотнул.

«Прости», — сказал он взглядом.

Несрин покачала головой, когда Сартак с грустью взял свою сестру на руки, принц еле балансировал вес с хромотой.

«Я думаю, всё отлично».

Шаол улыбнулся.

«Тогда я счастлив за тебя».

Глаза Несрин расширились, когда Шаол наконец встал на ноги, мягко помогая подняться и Ирэн. Его движения были такими же гладкими, как и любой манёвр, который он совершал до травмы.

Несрин вытерла слёзы, когда Шаол сократил расстояние между ними и сжал её в объятиях.

— Спасибо, — прошептал он на ухо Несрин.

Она сжала его крепче:

— Спасибо, что привёл меня сюда. За всё это.

К принцу, который теперь смотрел на Несрин с тихой, тёплой эмоцией.

Она добавила:

— Мне еще много чего нужно рассказать тебе.

Шаол кивнул:

— Мне тоже.

Они отстранились, и Ирэн тоже обняла Несрин.

— Что мы будем делать со всем этим золотом? — потребовала Эретия, помогая идти Хафизе, когда охранники повели их из гробницы. — Такой броский мусор, — сплюнула она, нахмурившись на возвышающуюся статую солдата Фэ.

Шаол рассмеялся, и Ирэн присоединилась к нему, обняв за талию, когда они пошли за целителями.

Жив, сказала ему Ирэн. Когда они вышли из темноты, Шаол наконец почувствовал, что это правда.

* * *

Сартак отвёл Дуву к кагану. Позвал братьев и сестёр.

Потому что Ирэн настояла, чтобы они были там. Шаол и Хафиза тоже.

Каган в порыве эмоций бросился к бессознательной, окровавленной Дуве, когда Сартак, хромая, вошёл в зал. Визири тоже подошли. Хасар вздохнула, с горечью и болью.