Как только захлопнулась дверь за княжной Репниной, Александр Николаевич медленно направился к своему столу, отодвинул стул и сел, а затем устремил совершенно пустой и вместе с тем бесконечно отчаянный взгляд на разложенные бумаги.

И вот, несколько часов спустя, она уже подъезжала к Двугорскому, где ей предстояла встреча с обитателями имения Долгоруких-Репниных. Наташа изрядно нервничала: она собиралась, не откладывая, разъяснить брату и Елизавете Петровне обстоятельства, из-за которых вынуждена ненадолго просить крышу над головой в их доме. Так же она решила рассказать о своих чувствах к Александру, что добавляло изрядную долю волнения.

«Как они это воспримут? Что скажут?» - вопрошала она, теребя свою маленькую сумочку, в которой лежало самое дорогое — подарок цесаревича. Помимо всего прочего её страшила реакция Петра Михайловича Долгорукого — главы семейства, известного своим суровым и вспыльчивым нравом, скрыть от которого вряд ли что-то удастся. «Ничего, я справлюсь!
– сказала самой себе Натали, доставая коробочку с портретом любимого.
– И, надеюсь, найду подходящие слова, чтобы убедить их всех не препятствовать нашим отношениям с Александром Николаевичем». Рукой в перчатке она погладила золотой вензель с буквой «А», а потом закрыла глаза и стала шептать молитву — одну из немногих, которую знала наизусть с ранних лет.

***

Когда карета сбавила ход и стала подъезжать к усадьбе, Натали очнулась от своего разговора с Богом и выглянула из окна, дабы посмотреть на белоснежный дом, с которым было связано столько различных воспоминаний. Ещё из далека она приметила чей-то экипаж у парадной двери, а также суету вокруг него: одни слуги бегали из дома и обратно, вынося чемоданы, связки с книгами, коробки со шляпами, а другие споро грузили всё это в отделение для багажа. Было ясно, что кто-то из семейства собирался в путь, и Репнина забеспокоилась — не Миша ли с Лизаветой Петровной отправляются в дальнюю дорогу?

Поравнявшись с нагружаемой каретой, она спрятала медальон обратно в свой тайник и открыла дверцу. Спустившись на землю, Репнина подошла к одному из снующих туда-сюда лакеев и, поздоровавшись, спросила: кому собирается экипаж? На что получила ответ, что это князь Пётр Михайлович велели с утра заложить дилижанс**. Их сиятельство собрались на юг вместе с Таней, чтобы поправить здоровье последней и переждать холодную петербургскую зиму.

Пока Натали слушала этот исчерпывающий ответ, на крыльцо вышла сама Татьяна, прижимая к себе свёрток со своим сыном. Одетая в тёплое и видно, что дорогое пальто на меху, с белоснежным пуховым платком на голове она вполне походила на барышню, и сразу нельзя было догадаться о том, что ещё совсем недавно девушка служила крепостной в этом доме. Увидев княжну Репнину, она смутилась и прижала к себе маленького Андрея ещё сильнее, словно испугалась, что кто-то может покуситься на её драгоценное сокровище.

– Здравствуй, Таня!
– сказала Наташа, приблизившись к ней, однако, всё же сохранив между ними дистанцию.

– Здравствуйте, барышня.
– ответила Татьяна своим мягким и слегка дрожащим голосом.

Как твоё здоровье?
– поинтересовалась Репнина, зная, что после рождения ребёнка девушка была очень плоха.

– Спасибо за беспокойство, всё в порядке.
– туманно ответила та.
– А Вы к нам погостить приехали?

– Да, что-то вроде того… - не менее загадочно промолвила Натали.

Тут на крыльцо вышел сам Пётр Михайлович, облачённый в медвежью шубу, отчего его фигура выглядела ещё внушительнее. Не сразу заметив княжну, он бросился к Тане.

– Ну что ты стоишь на холоде? Давай садись в карету, а то простынешь или, не дай Бог - Андрюшу простудишь!
– принялся хлопотать глава семейства Долгоруких.

Татьяна ещё больше смутилась от такой заботы в присутствии посторонних. Она вновь посмотрела на Репнину своими голубыми, как чистые озёра, глазами. Её взгляд перехватил князь Долгорукий и тоже обернулся.

– Здравствуйте, Пётр Михайлович!
– бодро воскликнула Натали.

– Добрый день, Наташа! Рад тебя видеть!
– он подошёл, по-отечески приобнял и поцеловал Репнину в щёку.
– Ты к нам в гости? Думаю, Миша с Лизой будут очень рады. А мы вот с Таней собрались в Крым. Ты прости, что вынуждены ехать незамедлительно. Я сейчас же распоряжусь подготовить для тебя комнаты во флигеле, где ты обычно любила останавливаться, гостя у нас.

– Спасибо. Ничего страшного, я всё понимаю.
– ответила княжна.
– Вам предстоит долгая дорога: и чем раньше её начать, тем быстрее она кончится, и вы доберётесь до места.

– Наташа!
– Репнина услышала знакомый голос — на крыльце появилась Елизавета Петровна. Поплотнее закутавшись в длинную шаль, она спустилась к компании.

– Лиза! Я рада видеть тебя!
– сказала, улыбаясь, Натали.

– Я тоже. Ты к нам в гости? Замечательно! А мы вот провожаем папу с Таней.

Маленький Андрей неожиданно подал голос. Пётр Михайлович обеспокоенно посмотрел сначала на ребёнка, потом на его мать, давая знак, чтобы они поскорее укрылись в карете.

– До свидания, Елизавета Петровна. Прощайте, Наталья Александровна.
– робко вымолвила Татьяна.