– До меня дошла информация, что ты, дорогая сестра, намерена совершить очередную глупость.
– начал тот заместо приветствия.
– Я думал, что это всего лишь нелепые слухи завистников о твоей слишком тесной дружбе с наследником престола, но Лиза только что поведала…

– Да, это правда.
– гордо подняв подбородок, ответила княжна.

– Тебе не кажется, что ты наступаешь на одни и те же грабли: вновь вступаешь в отношения с несвободным мужчиной?

– Это совсем другое, Миша. Мы с Александром любим друг друга. И мне не хотелось бы говорить об Андрее.

– А как же принцесса Мария? Какая роль отведена ей?

– Мари — его жена, и останется ею. Я не претендую и никогда не буду претендовать на её место.
– Натали тяжело давались эти слова, но необходимо было объяснить брату, как она пришла к такому решению — быть с цесаревичем, не смотря ни на что.
– Ты же прекрасно понимаешь, что Его Высочество всё равно бы женили: не на Марии, так на другой особе королевской крови. И что он никогда не смог бы жениться на мне.

– Однако дядя Александра, великий князь Константин Павлович отрёкся от престола ради любимой женщины.
– тихо сказал Репнин, приближаясь к ней.

– Да, он — отрёкся. Но Александр Николаевич не может так поступить. Его младший брат ещё слишком юн для выполнения монаршего долга. И потом, Александр сделал свой выбор в пользу трона, хотя я знаю, как тяжело ему это далось.

– Да ты его никак жалеешь!
– возмущенно воскликнул Михаил.
– А себя тебе не жалко? Послушай, Наташа, - Репнин подошёл к сестре и взял её руку в свои.
– ты думала о том, какая жизнь ждёт тебя? Жалкое существование в тени, дни, наполненные ожиданием. Тебя перестанут принимать приличные семьи, от тебя отвернутся друзья! Или ты думаешь, что о твоей связи с наследником престола никто не узнает? (Натали вырвала руку из цепких лап брата.) Узнают, непременно узнают! И если вас не коснётся гнев императора, в чём я сильно сомневаюсь, то уж двери Зимнего точно будут закрыты для тебя навсегда!

– Ты ошибаешься: я виделась с императрицей перед отъездом - она была очень добра ко мне, потому что ставит счастье сына важнее условностей и приличий. А что до Зимнего: я твёрдо решила уехать оттуда, поэтому здесь. Я хочу приобрести усадьбу Высокое и поселиться там.

– Чтобы свить гнёздышко для ваших свиданий с Александром?
– саркастически сказал Михаил.

– Прекрати язвить, я не узнаю тебя!

– Это я не узнаю тебя, Наташа! Неужели ты действительно решила довольствоваться ролью любовницы?
– это слово больно обожгло и без того несчастную Репнину.
– А что будет дальше? Вдруг в скором времени ты ему надоешь - и что тогда? Он спокойно вернётся к своей супруге или найдёт себе другую пассию, а ты останешься ни с чем! И кто возьмёт тебя замуж, зная про твои амуры с наследником престола? Ни один достойный человек не попросит руки падшей женщины!

Натали вспыхнула и ошеломлённо посмотрела на брата. Никогда при ней он не позволял себе подобных слов в чей-либо адрес!

– Нет, это просто невообразимо! В какую грязь ты собираешься упасть, да ещё и всех нас втянуть в это!
– не унимался брат.

– Миша, как ты можешь так говорить! Хотя бы вспомни: сколько сделал для нашей семьи Александр Николаевич и для тебя лично!
– закричала Наташа.
– Не он ли спас тебя вместе с Корфом от расстрела? Не он ли уговорил императора не отправлять тебя на Кавказ? И не при его ли непосредственном участии ты получил чин в Двугорском, чтобы быть рядом с Лизой? Ещё совсем недавно вы были друзьями, а что теперь изменилось?

Она не могла больше сдерживать того возмущения, которое накрыло её с головой. Как ему не стыдно говорить ей столь обидные слова про человека, которому он стольким обязан! И оскорблять её!

– Я помню, какое участие в моей судьбе принял цесаревич.
– Тоже, едва сдерживаясь от гнева, сказал Михаил.
– Но не думай, что из-за этого я буду закрывать глаза на его отношения с тобой!

– Наши отношения с Александром касаются нас двоих. И либо ты понимаешь и принимаешь ту жизнь, которую я выбрала, либо… - Натали уже еле сдерживала слёзы.
– Либо можешь отречься от меня, как в своё время отрёкся от Анны, узнав о её происхождении!

Эти слова подействовали на Репнина как пощёчина. Его лицо побелело от гнева, а на щеках выступили красные пятна.

– Тебе лучше уехать, Наташа, из этого дома.
– процедил он сквозь зубы.

– Я непременно сделаю это! И как можно скорее! Буду считать дни, нет, часы — до своего отъезда!Не переживайте, Михаил Александрович, я более не стану пятнать Вашу честь! Только задумайся: стоит ли она хоть чего-нибудь, если ты так легко отказываешься от близких людей!

Она резко повернулась и, вытирая слёзы, поспешила выйти. Однако на пороге, вновь повернувшись к брату, из последних сил добавила:

– Очень надеюсь, что когда-нибудь ты передумаешь.

А после пулей вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.

***

Все последующие дни, проведённые в Двугорском у Долгоруких-Репниных, Наташа старалась как можно меньше встречаться с кем-либо. Каждый божий день, едва позавтракав, она садилась в коляску и уезжала в своё будущее поместье, где с небывалым усердием обходила большой парк, пока ноги не начинали гудеть от усталости, или же обследовала комнаты дома, примечая, что будет нужно переделать, а что оставить неизменным. Она приноровилась делать наброски и чертежи будущих интерьеров, опираясь на свою фантазию, а также вкус, который имелся у неё с рождения и был умело развит самой Наташей, а также учителями Смольного института.