Шрифт:
– Януш! Это физика и математика! Это точные науки, понимаешь? Если бы мы подняли Анхеля на пять метров, ты бы не черканул пузом по манежу.
– Януш! – взмолился я. – Давай завтра еще раз попробуем, как Милош говорит! Ты, главное, крыльями маши сильнее! Ну пожалуйста!
Мы уговорили Януша еще на одну репетицию, но он потребовал оставить эту затею, если с первого раза трюк не выйдет.
Сидя в нашем вагончике, я мазал Янушу живот какой-то вонючей мазью, которую мне дала Шери. Януш тихо шипел на меня, когда палочка с мазью касалась особенно глубоких царапин. Через оттопыренный ворот поднятой вверх рубахи я увидел маленькую женскую грудь и почему-то покраснел.
– Спасибо тебе, – сказал Януш, опуская вниз рубашку и запахивая ее ворот.
– Я думал, боги бессмертны и они не могут пораниться, – вздохнул я, закрывая банку с мазью крышечкой.
– Пораниться могут, – ответил Януш. – Но не насмерть. Поэтому, когда будешь завтра падать, думай только о том, что я тебя поймаю и что ничего плохого не случится!
========== Глава 30 ==========
И у нас все получилось! На следующей репетиции меня подняли выше, и я, падая вниз, попал точно в руки Януша.
– Получилось! Получилось! – орал я, пока Януш со мной на руках спускался вниз, шумно махая крыльями.
– На сегодня хватит впечатлений! – перехватил меня из рук бога Милош.
– Ну давайте еще разок! – дергал я его за рукав пиджака.
– Согласен, – улыбнулся Януш, – нужно закрепить результат.
И снова резкий взлет и долгое, как сон, падение. Я больше не боялся, потому что знал: мой крылатый бог всегда будет рядом со мной и не даст мне разбиться.
Я был настолько возбужден успехом, что еще несколько минут носился по манежу, помогая работникам устанавливать сетки вокруг арены и выкатывать тумбы для зверей Габриэля. Потом я заметил на одном из рядов майора и, ураганом пробежав между рядами, плюхнулся рядом с ним.
Мой любопытный нос сунулся в блокнот, который держал в руках Оскар, но открытый лист оказался пустым.
– Хочешь посмотреть, как я рисую? – спросил меня майор. Я кивнул и приготовился к чуду.
Оскар тоже был волшебником. Это я понял, когда из непонятных черточек и загогулинок, сделанных карандашом на листе, вдруг начал проступать неясный образ. С каждым взмахом карандаша волшебника размытая тень становилась более четкой, и вот уже на меня с листа бумаги смотрел человек-волк. Его сильные руки были напряжены, а глаза сверкали яркими звездами. Волк, оскалив белые зубы, пытался удержать нападавших на него чудовищ. Я узнал на рисунке Габриэля и стайку зверей в мундирах, которые теперь толпами ходили по городу.
– Хочешь, я расскажу тебе сказку про волка? – спросил я у Оскара.
– Хочу, – улыбнулся он мне. Я нахмурил лоб, вспоминая в подробностях то, что поведал мне Януш вчера ночью, и начал:
– Однажды в небольшом городе у одной обычной женщины родился волчонок. Ее муж, увидев ребенка, обвинил свою жену в измене и ушел, бросив ее и малыша. Испугавшись, что люди тоже подумают о ней плохо, женщина отдала мальчика в приют. В приюте волчонка невзлюбили. Воспитатели прятали его в каморке под лестницей, чтобы остальные дети не пугались его вида. Когда волчонок подрос, оказалось, что он умеет говорить с животными. Вся живность, которая была в приюте, сбегалась к нему, когда он выходил из своего убежища. Кошки терлись о его волосатые ноги. Куры усаживались к нему на колени и жмурили глаза, когда он гладил их своей когтистой рукой. Лошади охотно давали ему расчесывать гриву и чесать бока. Даже огромный волкодав, стороживший склад, завидев мальчика, бежал к нему навстречу, виляя хвостом. А вот с людьми у волчонка отношения не сложились. Воспитатели гоняли и били его. Детям не разрешали с ним играть, а уличные зеваки смеялись над ним, если видели на приютском дворе. И вот однажды волчонок увидел через забор странного человека. Он не смеялся над ним. Мужчина протянул через решетку большое красное яблоко и поманил волчонка рукой.