Эти самые друзья частенько появлялись во дворе цирка. Иногда поздней ночью Януш выходил из вагончика и шел к кустам, растущим в самом дальнем углу двора. Осторожно крадучись, я следовал за ним и слышал тихий голос из темноты, с которым разговаривал Януш. Нет, я не подслушивал. Я просто боялся за бога, поэтому сопровождал его на эти странные переговоры.

А тем временем готовилось открытие последнего в уходящем году сезона, и чем ближе было выступление, тем больше я нервничал. Мне был пошит более удобный костюм и куплены новые ботиночки. Они были мне по размеру, но загнутые вверх мыски очень мешали при ходьбе. К тому же они были без завязок, и на репетициях я очень боялся потерять их раньше времени.

И вот настал знаменательный день… Я сидел за кулисой и дрожал от страха. Впервые мне было неинтересно представление, и я не запомнил ни одного номера. Я снова и снова прокручивал в голове то, что должен был сделать. Сначала схватить палку на тросе. Потом Милош командует «Алле-оп!», и я считаю до трех. Раз, два, три… Нет. Сначала я считаю или Милош командует?

– Ты как, Анхель? – спросил меня Януш и потрепал по плечу.

– Плохо, – вздохнул я.

– Главное, не волнуйся! И не забудь разжать руки! – крикнул мне Януш, уходя вверх по лестнице.

– А сейчас! Гвоздь программы! Великий и прекрасный Двуликий Янус! – услышал я голос Милоша.

Мое сердце остановилось в груди. Мне показалось, что я под водой, а все вокруг стало размытым и нереальным. Звуки оркестра и голос Марго доносились до меня сквозь какую-то завесу. От волнения меня начало тошнить, и в голове загудела огромная труба.

– Малыш… Малы-ыш! – я почувствовал на своем плече теплую руку. Рядом со мной на корточках сидел Оскар. – Ну-ка… давай! Вдохни глубоко… И-и-и… выдохни! Уф-ф-ф… – говорил мне майор, показывая, как дышать. – Ну как? Лучше?

– Да, – кивнул я.

И правда, мне стало легче. Труба в голове утихла, картинка вокруг прояснилась, и тошнота прошла. Уж не знаю, помогла мне дыхательная гимнастика или теплая рука друга на плече, но я действительно успокоился и стал ждать сигнала от Милоша.

– Страховка! – громко крикнул тот в полной тишине. Я знал, что в этот момент луч прожектора направлен на качающийся хвост троса над манежем. Я еще раз глубоко вздохнул и, подмигнув Оскару, выскочил на арену.

Первая часть номера прошла безукоризненно. Я вылетел на манеж, споткнулся и, падая, ухватился за перекладину руками. Резкий рывок вверх, и вот я уже лечу над манежем, дрыгая ногами и истошно вопя:

– Спасите-помогите!

Как и было задумано, тяжелые ботинки соскользнули с моих ног и повисли на вытянувшихся резинках трико. Я продолжал орать и болтать ногами, глядя вверх, где под самым куполом парил мой белокрылый бог. Музыка смолкла, и раздалась барабанная дробь.

– Алле-оп! – скомандовал в полной тишине Милош, и я отпустил руки…

Но привычного падения не было. Я просто повис вниз головой над замершими от страха, зрителями. Пока я махал ногами, трико, на котором висели ботинки, намоталось на трос. Но это было не так уж страшно по сравнению с тем, что я почувствовал в следующую минуту. Трико начало медленно сползать с моей попы. Вернее, напугало меня вовсе не это. Я понял, что в любом случае я начну падать, когда трико полностью сползет, и Януш не успеет меня поймать. Я схватился руками за уползающие штаны и заголосил от страха, уже не играя.

– Януш! Милош! Оскар! Помогите!

Я кричал срывающимся тонким голоском и вертел по сторонам головой, пытаясь увидеть Януша. Но его нигде не было. Из последних сил я запрокинул голову и увидел внизу, как Милош, Оскар, Шафир и Габриэль растягивают подо мной широкое полотно. Сбоку от меня Козьма и Влад пытались опустить трос, застрявший где-то в колесах конструкции.