– Какая ты красивая, Янушка! – снова выдохнул я, подходя ближе к богу.

– Тебе правда нравится? – Янушка подняла глаза, и меня снова коснулось их голубое сияние.

– Очень, – улыбнулся ей я. – Почему ты не носишь платье иногда?

– Эй, Анхель! – рассмеялась Янушка. – Я все тот же Януш. Просто в платье.

– Нет! Сейчас ты вторая часть бога, Янушка, – покачал я головой.

– Пусть так! – согласилась она, и ее белые крылья затрепетали и распахнулись за плечами. – Только обещай, что ты не будешь меньше любить Януша.

– Вы для меня один крылатый бог, и мне все равно, какое из лиц я вижу, – ответил я, проводя рукой по нежным перьям крыльев.

========== Глава 31 ==========

– Погоди, дед! – говорит мне внук, прерывая рассказ. – Так Януш – девочка?

– Вот глупый ты! – бьет его рукой по коленке внучка. – Он – гермафродит! Это такое генетическое уродство. Я читала по это. У них есть и мужские, и женские эти… как их… В общем, то же, что есть у мужчин и у женщин!

– Грудь, что ли? – бурчит внук, отводя глаза.

– И грудь, и кадык, и половые органы, – объясняет ему моя милая всезнайка.

– Дед, а писал Януш стоя? – спрашивает меня внук.

– Если честно, я этого никогда не видел, – улыбаюсь я. – Да и раздетым я видел Януша только один раз. У озера. Да и не интересовался я всеми этими половыми признаками. Для меня Януш был великим богом, – тут я смотрю по сторонам и понимаю, что на улице совсем темно.

– Ужин! – хлопаю я себя по лбу. – Мы совсем забыли про него.

– После шести есть вредно, – качает головой внучка. – Давайте просто наделаем бутербродов и пойдем в комнату пить чай.

Мы так и сделали. Бутерброды с холодным запеченным мясом разошлись у нас на ура. Под конец перекуса я поставил на стол вечную вазочку с горкой конфет, и внучка разлила по чашкам ароматный чай.

– Дед, так ты расскажешь про первое свое выступление перед публикой? – спрашивает внук, протягивая руку к конфетам.

– Ну… если вам еще не надоело меня слушать… – я равнодушно пожимаю плечами и тоже беру конфету.

– Не тяни, дед! – ворчит внук, напихав полный рот. – Я как будто фильм смотрю, когда ты рассказываешь.

– Тогда слушайте… – я откидываюсь на спинку кресла и продолжаю рассказ. – В те дни, когда Януш становился Янушкой и уезжал куда-то на большой черной машине, я очень переживал за него. Во-первых, потому, что он оставался совершено один среди стаи зверей. Во-вторых, потому, что помнил слова Милоша о том, что это опасно. Я не очень понимал, что происходит, и наутро заваливал Януша вопросами:

– Что ты там делаешь? В чем опасность?

– Я просто танцую для публики, – отвечал он, но я понимал, что Януш мне чего-то не договаривает. Я видел, как его крылышки опускались при этом, и он прятал от меня глаза. – А еще я очень внимательно слушаю, – добавлял он. – Когда звери выпьют своего шнапса, они становятся очень разговорчивыми и иногда выбалтывают информацию, которая может пригодиться нашим друзьям из сопротивления.