– Ну, в общем, об этом всём поразмыслите на досуге... А куда вам машинку пригнать?
– спросил дядя Ося, приподнимаясь с места. Тем самым давая понять, что аудиенция закончена.

– В монастырское подворье, Мишкинского района, - ответил Генрих.

– Не хотите дать свой собственный адресок, только стрелку? Не живете же вы там, как монахи. Ну... Что ж, как скажете! Да, и раз в монастыре у вас свои есть, то... Скажите им, чтобы присылали ко мне монашка с продуктами: яйцами, маслом, молоком, овощами... Всё возьму, и заплачу щедро. Люблю натурпродукты. А за одно - и приветами через него будем обмениваться. По рукам?

– По рукам!
– ответил Генрих.

Отдохнувший, Кролас проснулся с легкой улыбкой. Но... оказался в мрачной комнате с желтыми стенами. В институте Тараканова...

"Что ж! Надо хоть попробовать прогуляться", - подумал он.

Встал и вышел в коридор. Прошелся по глухому коридору с рядом дверей, похожих одна на другую, предварительно не забыв запомнить номер своей: 308. Вскоре он оказался около открытой двери в общий зал отдыха, где стояли телексы. Около одного из них сидел маленький человечек, довольно плотный и почему-то веселый. Тоже пациент. Он то и дело переключал каналы. Жестом он пригласил Иоганна зайти и присесть рядом.

– Что? Новенький?
– сочувственно спросил он.
– Как звать-то?

– Кролас... Журналист, - по привычке добавил Иоганн.

– Да забудь ты свою профессию! Наверное, будешь теперь стишки писать... САМ стишки любит! По имени тебя как?

– Иоганн, - ответил тот, смутившись.

– А меня - Аркадий Герасимович зовут. Я - физик, - ответил его собеседник.
– Физики ему тоже зачем-то потребовались... Что за странное желание: рассчитать, как преодолеть Зону! Мы ведь даже не знаем, что это такое... Там даже гравитационная постоянная пляшет... Ну... вот этим я и занимаюсь, однако. Под неусыпным контролем Тараканова.

Немного погодя, болтливый, по-видимому, от полного отсутствия общения, Аркадий Герасимович спросил:

– Тебя лечат - или ты на эксперименте?

– А это - как?

– Ну, если вкатили тебе какое-нибудь поле, или дали какую-нибудь хрень заглотать, то это - эксперимент.

– На эксперименте, - хмуро ответил Кролас.

– А, не грусти... На лечении - еще хуже. А так - ты, значит, в принципе - лицо социально адекватное... Говоря по-простому - с нормальной психикой. Может, и выпустят. Если эксперимент слабым вышел. И тебя не сильно долбануло.

– А вы-то сами как сюда попали?
– спросил Иоганн.

– Сдал один завистливый коллега. Он не понял моей теории... Я - на лечении, - ответил грустно его новый знакомый.

– А здесь - вообще как? Разговаривать разрешается?

– Разрешается. Но почти все или замкнуты в себе, или зациклены на своих проблемах. Большею частью не разрешимых... Как и моя.

– А что, экспериментальных отсюда отпускают?

– Иногда. Если это нужно профессору... Ему же нужны свои люди в Городе?

В коридоре показались две женщины. Одна - толстенькая круглая бабулька, которая бормотала себе под нос бодренький марш... И женщина средних лет, высокая и статная, с большим носом и юркими глазами, которая почему-то приседала, подпрыгивала и смеялась. Они катили перед собою небольшой столик на колесиках, на котором находились тарелки с едой.

– А это что за странные пациенты?
– спросил Кролас.

– Это - не пациенты. Это - медперсонал.

– Что?

– Впрочем, медперсонал набирается как раз из бывших пациентов. Которые прошли лечение... Сейчас нас загонят в палаты: привезли завтрак.

Действительно, это и был развоз завтрака. И вскоре санитары разогнали их по палатам. И через некоторое время, в его палату закатилась полоумная бабулька со столиком на колесиках. Сгрузила на тумбочку еду: порцию запаренного шопснаба, дневной запас бадов и мутагенклимайтиков и какую-то бурду в грязном пластиковом стакане.

Есть не хотелось, но Иоганн мужественно сжевал шопснаб и мутагены.

Завалившись в армчеар, он придумал себе новенькое развлечение: пошарить в округе ментально, в поисках Линды. Ведь, будучи в кабинете у Тараканова, он уловил все мысли окружающих людей, и сразу... "Надо испробовать на деле "подарок" профессора Тараканова. Эту самую "повышенную эмоциональную чувствительность". Сдается мне, что Тараканов сам не ведает, что сотворил... Попытаюсь отключить все свои мысли и прислушаюсь. Вдруг я наткнусь на мысли Линды... Впрочем, это не слишком этично, но я только уловлю общий фон... Чтобы знать направление, в котором надо искать её комнату" - подумал Иоганн.

Расслабившись и стараясь ни о чем не думать, Кролас, не имея подобного опыта, тем не менее сразу уловил гудение, как в пчелином улье. Это был общий мыслепоток. Тогда, он мысленно сказал: "Линда", и сосредоточился. Вначале ничего не произошло. И вдруг Кролас услышал довольно отчётливый... голос Тараканова:

– Линда? Вы спрашивали о ней? Говорите прямо, без намеков.

Отвечал ему, кажется, голос белого ангела. Того самого, что спровадил Иоганна в этот оазис.

– Да, маэстро. Хочу знать: вам самому нужна эта девчонка, или вы передадите её кому-нибудь?