– Виконт, я думаю, мы поговорим об этом позднее. Но я буду рад за Вету, если она найдет свое счастье.

Леклер расплылся в улыбке и проследовал дальше. Алонсо обернулся к племяннику.

– Красивая будет пара, правда?

– Да!
– рявкнул Рамон.
– И развернувшись, удрал по коридору.

Канцлер поглядел ему вслед, и насмешливо улыбнулся.

– Так тебя... балбеса!

***

О том, что Рамон Моринар изуродовал половину тренировочного поля, изрубив часть чучел, а остальные просто сжег, потеряв контроль, его величество узнал очень быстро. Но ничего не сказал. Дело-то житейское.

Бывает...

***

Большой тронный зал.

Музыка.

Придворные.

Король, сидящий на троне.

И я. Алонсо Моринар ведет меня по проходу, через всю эту блестящую толпу, прямо к подножию трона. Линетт уже ждет рядом.

Шуршит по полу черно-красное платье, блестят в ушах и на шее рубины, впиваются хищными жалами глаза придворных. Кто-то завидует мне, кто-то нет... я потом вспомню и осмыслю, пока я просто стараюсь запомнить и круговорот лиц и их выражения. Голова кружится, у меня полное ощущение нереальности происходящего, словно сон или сказка...

Но все происходит в реальности.

Церемония удочерения проста до крайности.

Вот мы уже совсем рядом. Алонсо преклоняет колени, Я опускаюсь и замираю в глубоком реверансе... потом его величество делает нам знак подняться, и Алонсо берет слово.

– Ваше величество. Лорды и леди! Сегодня я представляю вам госпожу Ветану Тойри, и перед лицом собравшихся заявляю, что это - моя старшая дочь. Ветана Тойри Моринар. Я признаю за ней права и обязанности рода Моринар, и отдаю ей свою кровь и свое имя.

Вперед выступает Линетт с обсидиановой чашей, до половины налитой вином, и кинжалом. Алонсо спокойно берет из ее рук острое лезвие и надрезает себе руку над чашей. Темные струйки бегут по запястью, падают в сосуд.

Теперь моя очередь.

– Я, Ветана Тойри Моринар, принимаю род Моринар, принимаю все права и все обязанности, кровь и имя рода. Клянусь быть верной и блюсти его честь. Если я нарушу свое слово пусть меня покарает моя кровь.

Нож острый.

Кожа на запястье поддается, стоит только коснуться ее лезвием. Почти не больно, просто неприятно, кровь бежит по руке, и также капает в чашу.

Его величество встает с трона и простирает над ней руку.

– Да будет слово короля законом. Дозволяю и одобряю.

Алонсо первым принимает чашу.

– Честь и верность.

Его род, его слово, его право. Он медленно отпивает половину, и протягивает ее мне. Я касаюсь губами холодного камня.

Кровь?

Вино?

Я допиваю, почти не ощущая вкуса.

– Верность и честь.

На палец мне скользит тяжелое кольцо с гербом рода Моринаров. Алонсо обнимает меня, потом его величество, Линетт... потом я теряюсь. Шум, гам, поздравления, мелькает лицо Леклера, он счастлив. Сменяются лица, голоса, слова... я теряюсь в этом море.

– Добро пожаловать в семью, кузина.

Рамон Моринар. Он близко, очень близко, касается губами моей руки, и исчезает, а я так и не могу понять, что видела в его глазах.

Сожаление? Горечь? Боль?

Но почему?

Неужели он считает, что я недостойна рода Моринаров?

***

В себя я пришла только вечером, у камина. День вспоминался мешаниной из красок, лиц, звуков и запахов, и вычленить из него какие-то фрагменты было откровенно сложно. Да и не хотелось.

Хотелось сидеть в гостиной, греть руки у огня, отпивать малиновый взвар с медом из большой чашки, и ни о чем не думать. Хотя бы недолго.

Хотя бы чуть-чуть времени для себя.

Скрипнула дверь.

Я повернула голову на звук, и увидела Рамона Моринара, стоящего в дверях. Несколько секунд мужчина просто смотрел на меня, потом поклонился.

– Добрый вечер, Вета.

– Добрый вечер.

– Я могу составить вам компанию?

Нельзя сказать, что я была от этого в восторге, но...

– Разве я могу вам запретить?

– Как Ветана Моринар? Можете...

Рамон прошел по комнате, уселся рядом со мной...

– А еще одной чашки нет?

Я молча подвинула мужчине кувшин и блюдо с сушенными фруктами. Рамон поискал глазами вторую чашку, потом махнул рукой и утащил с каминной полки здоровущий кубок. Заглянул внутрь, провел пальцем по стенке, видимо, слуги в доме канцлера дело свое знали, потому что мужчина смело налил взвара в посудину.

– Сойдет. Твое здоровье, Вета...