– Нет, я так не смогу, как ты. Во-первых, привыкла к нашим гениальным детям, ради них, можно сказать, и тружусь. А во-вторых, грех жаловаться: я хожу на службу два раза в неделю. Работа не надоедает.

Колосова не кривила душой, она обожала свою работу. Конечно, было много всякой ненужной ерунды, все стонали от администрации и чиновничьего произвола, ну а где на Руси не стонут от этого? Кажется, вся страна в полоне и нет спасения. Как говаривал когда-то однокурсник Маши:

– Что ты удивляешься? Вон Иван Иванович с Иваном Никифоровичем до сих пор судятся!

Колосова знала одно: делай что надо, и будет что будет. Надо честно делать свое дело или уж не браться за него.

Однако где взять деньги, чтобы поехать к Толе в больницу? Скрепя сердце Колосова набрала Милкин номер. На диво, Милка легко согласилась дать взаймы, но вот подъехать не могла, договорились встретиться в метро.

Пока ехала на встречу с подругой, потом покупала фрукты на рынке у метро и снова ехала, уже до больницы, Маша все думала о том, почему она одинока. Вот наступили каникулы, радуйся жизни, отдыхай с удовольствием! Так нет же, из дома не высовывается, с дивана не слезает, от телевизора и компьютера уже одурела. Ну, допустим, нет денег. Но ведь и без денег в Москве можно прекрасно отдыхать: в конце концов, есть бесплатные музеи, разные лектории, концерты, выставки, куда открыт свободный доступ. В интернете постоянно вывешивают приглашения на всякие культурные мероприятия, не требующие денег.

Наверное, дело все-таки не в деньгах, а в том, что одной не хочется никуда идти.... Где же все, кто сопутствовал по жизни Колосовой? Из одноклассников почти ни с кем не осталось связи. Все разъехались по разным отдаленным районам, когда центр стали тотально перестраивать. У Маши не было даже родной школы, куда можно было прийти на встречу выпускников, повидаться с учителями, восстановить отношения с подзабытыми одноклассниками. Ее школу снесли, потому что она находилась на территории монастыря. Монастырь вернули церкви, населили монашками. Решили восстановить разрушенный в советское время собор, вот школу расформировали и снесли.

А ведь какая хорошая была школа! Директор ее, Гелия Ивановна, столько мальчишек спасла в конце 80-х-начале 90-х., столько судеб не дала искалечить! Да, это была советская школа, в которой хранили память о погибших в войну выпускниках, много времени уделяли спорту, устраивали линейки, воспитывали нерадивых. Учителя работали еще по старинке, детей строжили, но любили. Никакой демократии, которая буйствовала вокруг. Гелия Ивановна сделала возможное и невозможное, сохраняя традиции вверенного ей учебного заведения. Но пришли иные времена.

Когда решили выселять школу, обещали выделить под нее новое здание, которое строилось неподалеку. Однако, как потом узнала Колосова, в этом здании открыли гимназию, а Машину школу окончательно расформировали, рассовав детей и учителей по разным учебным заведениям. Гелия Ивановна умерла через несколько месяцев после этого...

Словом, школы у Маши не осталось, одноклассники все разъехались из района. Конечно, когда появились социальные сети, многие нашлись, переписывались, но до встреч дело как-то не доходило.

Что касается университета, то тут тоже незадача. Колосова училась на вечернем отделении, а вечерники изначально люди занятые, многие обременены семьями. Не сложилось близких отношений, не было крепкой связи. Вот только Милка и осталась от университета. И то не сразу. Маша встретилась с ней после долгой разлуки случайно. На очередной олимпиаде, куда она сопровождала своих подопечных. Милка тоже привезла ребят, и они сидели вместе три часа в ожидании, говорили о школе, рассказывали о себе, вспоминали однокурсников. Мало кто пошел трудиться по специальности: они торговали, занимались бизнесом, сидели в офисах.

Маша тогда удивилась: Милка с ее энергией и пробивной силой и - в школе! Потом поняла почему. Попова растила сына одна. Забрала его у матери, отправила в школу и сама пошла туда. На лето уезжали к матери в провинцию или на Азовское море, а потом стали и за границу выбираться. К школе Милка прикипела душой и уже не захотела уходить. Появились возможности и перспективы, теперь уж сам Бог велел работать.

Вот так они и сошлись. Обе были одиноки, то есть не замужем. И обе были училками.

Маша доехала до больницы, нашла нужное отделение, натянула бахилы и поднялась на третий этаж. С опаской открыла дверь нужной палаты. Толя сидел в кровати и что-то читал. Заметив Машу, встрепенулся ей навстречу. Палата была двухместная, сосед Толи деликатно вышел за дверь. Юный поэт был бледен и слаб. У Маши не осталось сомнений, что он страдает.

Колосова деловито выложила на тумбочку фрукты и принесенные книги.

– Спасибо!
– Толя алчно блеснул глазами и взялся за книги.

Маша стала мыть фрукты под краном в чистой раковине.