Шрифт:
Мария Кирилловна посерьезнела.
– Я, конечно, могу не отвечать на это, но все же скажу. Мы изучаем Серебряный век, а говорить о поэзии символистов вне философии Ницше невозможно.
– Но зачем это детям? Они ведь математики и физики, они не собираются поступать на филологический или философский факультеты. А живопись?
– Визуальный ряд помогает понять явление модернизма и в литературе, - терпеливо объяснила Маша.
Они помолчали, скрестив взгляды, и Маше почему-то вдруг стало жалко маму Коли Бородина. Кажется, у нее все есть, но счастливой она не выглядит. Что мучает эту красивую женщину? Неужели действительно боится за сына, что тот не сдаст ЕГЭ?
Когда Машу не любили или неизвестно за что немотивированно начинали преследовать, злились на нее, она обычно терялась, сама становилась несчастной и беззащитной. Однако если затрагивались профессиональные вопросы, тут Колосова не пасовала. Она знала и любила свою работу, выполняла в меру своих сил, добросовестно, профессионально, с душой. Конечно, не все получалось, бывали и плохие дни, когда все валилось из рук. Тогда Маша ела себя поедом, долго переживала промах или неудачу, анализировала, исправляла задним числом.
Никто не мог судить ее строже, чем она сама. Маша готова была учиться и критику воспринимала вполне здраво. Если та была по делу. Но превращать учебный процесс в натаскивание на ЕГЭ по русскому языку она не станет. Даже в выпускном классе.
– Вы не боитесь, что я пожалуюсь в вышестоящие инстанции?
– вкрадчиво спросила Бородина.
– Нет, не боюсь, - честно ответила Мария Кирилловна.
– Это будет, наверное, неприятно, меня станут больше контролировать, проверять, но бояться мне нечего.
– Посмотрим, - это не звучало угрозой.
Кажется, Бородина выдохлась.
– Вы знаете, - весело сказала Маша, - впервые разговариваю с родителем, который боится, что ребенок получит слишком много знаний!
Бородина решительно поднялась.
– Ну, по крайней мере, я поняла, почему ученики к вам так относятся.
– Как?
– полюбопытствовала Маша.
– Они, кажется, любят вас, - сухо ответила дама, и Маша не поняла по ее тону, хорошо это или плохо.
Однако Бородина не оставила сомнений, добавив:
– Вы умеете зарабатывать дешевый авторитет. До свидания, - многозначительно заключила она и вышла.
– До свидания, - ответила Колосова закрывшейся двери.
Она чувствовала себя, как Мцыри после битвы с барсом. Согрев чайник, выпила чаю с печеньицем, чтобы обмануть голодный желудок. Еще надо было доехать до дома, а сил не осталось ни на что.
Заперев кафедру, Колосова направилась к выходу. Чувство униженности, беззащитности перед враждебным миром никак не покидало ее. Выйдя из школы, она ощутила страстное желание увидеть на площадке перед проходной черную машину гладких очертаний и стоящего возле нее Игоря Орлова. Но его, конечно же, там не было. Маша почувствовала такую боль и такую ненужность всего, что едва не разрыдалась на глазах у изумленной охраны.
Глава 7
Set The World On Fire
После болезни сына Кате хотелось праздника, легкого безумного веселья. Она решила купить вина и поехать после работы к Юре. Позвонила маме выяснить, сможет ли она забрать Петьку из сада. Игорь уже несколько дней не приходил к ним, ночевал у себя дома. По крайней мере, так говорил. Катя не собиралась его проверять. Мама с радостью согласилась провести вечер с Петькой. Осталось дело за малым: позвонить Татаринцеву и выяснить его планы.
Сотрудники уже все разошлись, Юлька прихорашивалась перед зеркалом. В последнее время она уходила, не дождавшись Кати. Давненько они не сидели в любимой кафешке и не болтали о том о сем. Катя подумала, что со своими проблемами она совсем отдалилась от любимой подруги.
– Когда мы ходили с тобой куда-нибудь вместе?
– спросила она задумчиво.
– Я уж и не помню, - легкомысленно ответила Юлька.
– И куда же ты сейчас собралась?
Юлька загадочно улыбнулась:
– В одно интересное место.
Катя подняла брови:
– И что, не скажешь мне? Вот дожили!
Юлька подошла к ней, чмокнула в щечку.
– В следующий раз все расскажу, ей-богу! Сейчас просто спешу, пробки начинаются, надо успеть прошмыгнуть.
Она в последний раз заглянула в зеркало, схватила сумку и помчалась по своим таинственным делам. Катя с сожалением подумала, что не может открыто поговорить с подругой, посоветоваться, поделиться сомнениями. Юлька ведь считает, что у Кати все в шоколаде. Игорь сделал предложение, они скоро поженятся. Все ясно, все достигнуто. И как сказать Юльке, что совсем не ясно все и не просто? Юлька не поймет. Вернее, не захочет понять. Скажет, что подруга свихнулась. С жиру бесится.