Вторым оказался Феликс, тот самый офисный работник, который сумел отправить в больницу бывшего заключенного. Я была уверена, что он схватит Дебби, но она ловко успела перекатиться, Феликс дотронулся до неё только одной рукой, и его осалил Винсент. Теперь у нас в плену была ровно половина второй команды, и ещё было неизвестно, приведет ли Рене кого-то из леса.

Пока я переживала за участь своих боевых друзей, я не заметила, как сама стала потенциальной жертвой, отбившейся от стаи. Я увидела Бригитту лишь за несколько метров от меня и успела многое понять о своих качествах борца, когда я сорвалась с места и побежала. Даже осознав, что я могла бы попробовать тоже осалить её, я не остановилась.

Навстречу мне выбежал Курт, размахивая руками и показывая, чтобы я двигалась дальше, а он, герой, разберётся во всем сам. Оказалось, что Бригитта была более проворной, и когда Курт подбежал к ней, она первая вцепилась в него обеими руками. Я не ожидала от неё такой прыти, возможно, она была распалена моим страхом. Бригитта посмотрела на меня блестящим мутным взглядом, слишком диким для этой игры, и я представила её первобытной охотницей с ножом. Ещё мгновение, и Бригитта кинулась бы на меня, но она услышала сзади чьи-то шаги и побежала сама. В нашу сторону направлялся Рене, который выглядел неторопливым и расслабленным, даже когда бежал. Курту пришлось направиться за ней, и я опомнилась лишь, когда он стал отдаляться от меня. Я добежала до него и освободила. Бригитта снова скрылась, а Рене, пробежав ещё несколько метров, остановился и не стал её догонять.

– Спасибо большое, Эми, - сказал Курт, будто бы вовсе забыл, что попался из-за меня. Я даже не стала отвечать ему «пожалуйста», чтобы не казаться себе двуличной и самодовольной. Но и неловко извиниться перед ним за его благородную неудачу, было ниже моего достоинства. Поэтому Курт снова скрылся в лесу, не дождавшись моего ответа.

– Джанет и Феликса поймал кто-то один или каждый своего?
– спросил подошедший ко мне Рене.

– Дебби поймала Джанет, Винсент - Феликса. А ты?

Мой голос показался мне визгливым и запыхавшимся, будто бы я слышала себя со стороны.

– Я только освободил Джулию, которая была их пленницей.

Я отчетливо слышала в его голосе разочарование, так несвойственное ему. Рене переживал, что отстал от Дебби и Винсента, и дело было не только в задетом самолюбии.

– Но Джулия согласилась сегодня выпить со мной, - добавил он в своей обычной самодовольной манере.

Мы снова собрались вместе, и было решено двигаться на базу. Целью было не просто сдать пленников, а подстеречь оставшихся. Я теперь не сомневалась, что выиграют Дебби или Винсент, и я поймала себя на постыдной надежде, что победит Винсент. Может быть, он не будет таким безрассудным и не попробует убить королеву. Это было моим успокоением, в которое я сама не верила.

До самой базы мы не дошли, решив остановиться неподалеку среди деревьев. Мы заставили наших пленников залезть в яму, чтобы их команде было сложнее до них добраться. Они сопротивлялись и ругались, но, как наши пленники, они обязаны были сидеть там, где скажем мы. Рене лично помог спуститься в яму Меган и Джанет, хотя это было не так уж и сложно. Мы остались сидеть неподалеку, и, по тому, что никто не разговаривал, я поняла, что мы затаились.

– А вы знаете, что вон то дерево с коричневым стволом - это тоже береза? Не все из них черно-белые, - достался голос Лени из ямы.

Я посмотрела на дерево с кривым стволом и обширной низкой кроной. Я раньше не знала, как оно называется, но, присмотревшись, увидела неровные листья, будто вырезанные неаккуратным учеником на уроке труда, и березовые сережки. Сколько ещё я не знала об этом мире вокруг меня? Каждый день я ходила на учебу через парк и до сих пор не могла назвать каждое дерево. Да и про сам парк я знала лишь то, что он назывался «Озерный», а когда он был основан, кто в нём гулял, я понятия не имела. Может быть, это была доступная информация, которую мог прочитать любой турист, листая брошюрку о нашей старейшей столице Киферу, а может быть, его история была настолько неинтересной, что кроме года основания ничего и нельзя было сказать. Но главным было не то, как ограничены мои знания об окружающем мире, а то, сколько ещё я могла бы узнать за свою жизнь, но всё это так и останется для меня неприметной загадкой.

– Помолчи, Лени, это никому неинтересно, - сказал то ли Альфред, то ли Феликс.

– Вы просто не понимаете, как это интересно на самом деле. Вообще это дерево называется березой Шмидта, это самое крепкое дерево в мире, его даже нельзя срубить топором.

– Я не думаю, что его нельзя срубить топором, и что оно вообще является самым крепким деревом в мире, - вмешалась я, потому что действительно так не думала, а не потому, что хотела его уязвить из-за большего кругозора, чем мой в области деревьев.

А Дебби сказала громким шепотом:

– И правда, заткнись.

Я почувствовала себя глупой предательницей из-за того, что нарушила наше молчание, едва осознав, что мы скрываемся. Лени, видимо, тоже это понял, поэтому и начал рассказывать про деревья во весь голос. После шепота Дебби и остальные пленники догадались.

– Не вижу никаких причин ему перестать разговаривать, - с вызовом сказала Джанет.

– Вы в плену, для государства вы равносильны мертвым. А мертвые обычно не имеют привычки разговаривать, если не являются в виде галлюцинаций психически нестабильным людям, - сказал Винсент. Или если они не вампиры, мысленно добавила я.