— Ну, этот побочный эффект не настолько серьёзен, — сразу успокоила бабушка. — Твои магические силы будут немного слабее, да и то временно. Как только действие лекарства снизиться, твои силы снова вернуться. Вот и всё.

— Интересно, — ответила я, удивляясь, что действительно проявляю интерес. — Думаю, — медленно сказала я, глядя из окна в уже приближающийся к вечеру день, — мне нужно пойти погулять. Я уже целую вечность не была на свежем воздухе.

— Хорошая идея, — сказала бабушка, по ней было хорошо заметно, что она испытала облегчение, услышав мои слова. — А я пока приготовлю ужин.

— Да, — кивая сказала я, всё ещё удивляясь, что испытываю желание что-то предпринять.

Я взяла свою кожаную куртку, а также одела перчатки и шапку. Потом вышла на улицу и медленно пошла по Шёнефельде.

Когда я вышла на рыночную площадь, на город опустился густой туман, и я с благодарностью окунулась в него. Прохладный, мокрый воздух коснулся моих щёк, и я глубоко вдохнула, как будто могла сама исчезнуть в тумане. Всё вокруг казалось мне чужим, но всё же это чувство было терпимым. Колючие функии обволокли моё сердце защитной оболочкой.

Я всё прекрасно помнила, но боль была теперь лишь тупой и не захватывала дух.

Я заметила, что пришла к парковке возле массива и внезапно поняла куда хочу пойти. Я уже принялась искать удостоверение личности, чтобы протянуть его через чек-бок, но по сути дела не хотела регистрироваться. Лучше, чтобы никто не знал, где я.

Я огляделась, потом расправила крылья и взлетела. Я должна была вернуться к тому месту, где это случилось.

Песок тихо захрустел, когда я мягко приземлилась рядом с туннелем в Акканку.

Здесь наверху всё выглядело, как всегда. Деревья небольшой рощи тихо шуршали осенней листвой, когда поднимающийся ночной ветер продувал сквозь неё. Всё, что осталось от выборов, уже давно убрали, а завтра утром во двор замка вовремя высыпят студенты на утреннюю пробежку.

Я попыталась представить, как это будет, вернуться в Теннебоде, и теперь заметила, что действие колючих функий имеет границы. Боль в груди снова стала сильнее, и я внезапно поняла, что не смогу здесь остаться. Я просто не смогу это вынести, ни пустую комнату Адама, ни пустой стул Адама за завтраком или во время лекций.

Каждая комната в Теннебоде напоминала мне о нём, даже в Акканке мы оставили общие следы. Как я вообще смогу когда-нибудь снова сесть на дракона, не вспоминая без боли о том, что Адам был отравлен драконом?

Я понятия не имела, куда меня приведёт мой путь, возможно для меня будет лучше уехать из Шёнефельде. Всё было лучше, чем оставаться здесь. Пророчество сбылось, я приобрела знания и любовь, и, в конце концов, опасность оказалась не пустой угрозой. Я всегда знала на что подписываюсь, но была настолько глупой и наивной, что верила, будто смогу избежать эту судьбу.

Внезапно я услышала нежный голос.

— Лучше не станет, но в какой-то момент учишься с этим жить, — я испуганно развернулась и увидела Нурию, стоящую рядом, нежный взгляд полный сострадания.

— Как это? — устало спросила я, и в этот момент мои колени подогнулись, и я опустилась на землю.

Нурия присела рядом со мной, в то время как я уставилась в песок, лежащий на земле.

— У меня есть маленький сын, — нерешительно сказала она.

Я подняла взгляд и увидела болезненное выражение в складках её губ.

— Сын? — удивилась я.

Что она потеряла здесь, в Теннебоде, если у неё дома был ребёнок? И что она вообще делает здесь?

— Да, — медленно ответила Нурия. — Мой сын два года назад тяжело заболел. Несчастный случай. До тех пор я ничего общего не имела с магией. Я никогда не посещала университета, но для него нет средства исцеления, и я не смогла это принять.

— Он ещё жив? — осторожно спросила я.

— Это зависит от того, кого ты спросишь, — сказала Нурия и встала. — Целители говорят, что он ближе к смерти, чем к жизни. Но я верю в то, что смогу его спасти, пока в нём ещё теплиться искра жизни. Моя семья богата, знаешь ли, и может себе позволить дорогой уход.

— Я сочувствую тебе, — выразила я сожаление.

— Не нужно, судьба нанесла тебе такой же сильный удар, как и мне, — ответила она, её голос звучал осторожно, как бы прощупывая почву.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Ты и Адам, мне кажется, вы были связаны любовью.

— Ты так думаешь? — ответила я.

— Я знаю, что подобные вещи запрещены в Объединённом Магическом Союзе, но я не собираюсь тебя судить.

— Чего ты тогда хочешь, Нурия? — спросила я и встала.