-- Слушаюсь, милорд.

Не отпуская плеча слуги, Дойл вернулся в замок, в свои обычные покои -- комнату в дальней части замка, где метался в агонии, он не желал больше видеть. Джил помог ему сесть на деревянный стул с широкими подлокотниками и собрался было заняться огнем в давно остывшем камине, но Дойл остановил его:

 -- Помнишь веселейший дом, куда я ходил в начале осени?

Джил неуверенно кивнул.

 -- Сможешь его найти?

 -- Я постараюсь, милорд.

 -- Тогда немедленно отправляйся туда, -- Дойл оглянулся в поисках чего-нибудь подходящего и взял со стола простое серебряное кольцо с крупной печаткой, -- покажешь это мадам и скажешь, что мне нужен Шило. Я желаю его видеть у складов сразу после заката.

Мальчишка чуть подрагивающими пальцами взял кольцо, спрятал в мешочек на шее -- и выбежал прочь. Дойл остался один и позволил себе согнуть спину, опустить голову на руки. Болезнь забрала слишком много сил -- а именно сейчас он не имел права быть слабым.

Глава 32

Меч весил, кажется в три раза больше, и рука начинала дрожать, когда Дойл пытался его поднять. Но идти на встречу с Шилом безоружным было бы самонадеянной глупостью.

 -- Милорд, разрешите пойти с вами?
– - Джил закончил на живую нить ушивать черный колет, подал плащ и наморщил лоб.

 -- Я уже сказал "нет", -- отмахнулся от него Дойл и оперся о стол, с трудом переводя дух после недолгих сборов. Лекарь был у него час назад и заверил, что слабость пройдет -- нужно только не истощать тело изнурительной работой и долгими прогулками, вдоволь питаться, пить неразбавленное вино и побольше спать.

Как назло, именно на выполнение всех этих советов (особенно последнего) у Дойла не было времени: нужно было найти ведьму как можно быстрее, пока она не нанесла нового удара. Дойл был уверен, что она замышляет повлиять на короля, но ошибся -- она погрузила Шеан в водоворот страшной болезни. Зачем -- неведомо. Дойл не мог разгадать ее умысла, но мог предотвратить следующий удар, каким бы он ни был -- для этого нужно было схватить ее. Как можно быстрее.

Обычно на встречи, подобные этой, Дойл ходил пешком -- конный всегда привлекает больше внимания, чем пеший, -- но в этот раз поехал верхом: не мог доверять собственным ногам.

Шило уже был на месте, закутанный в толстый плащ из грубой ткани, всклокоченный и с возбужденно горящим единственным глазом. Кинулся придержать стремя, подхватил повод коня. Дойл едва заметно кивнул в ответ на эту излишнюю любезность, мало подходящую безграмотному бандиту.

 -- Высокий господин, -- пробормотал он, -- какое счастье, что вы поправились. Мы уже и не...

 -- Не рассчитывай на мою безвременную кончину, плут, -- Дойл протянул руку и позволил Шилу ее облобызать.

 -- Как можно, высокий господин...

 -- Меньше слов, Шило. Неделю назад ты нашел кошку, но я не сумел увидеть ее. Что насчет других находок?

 -- Вы как знаете...
– - Шило потер повязку на глазу, -- мы с людишками искали что-нибудь эдакое. И вчера на рассвете нашли. Козла, высокий господин, черного, что та кошка. И с проткнутым сердцем.

Дойл почувствовал, как пальцы дрогнули не от слабости, а от предвкушения. Козлы и кошки -- излюбленные жертвы ведьм, их они закалывают, когда обращаются к самым черным силам.

 -- Где нашел?

 -- Аккурат позади святейшего дома, тьфу, пакость! И мы, того, высокий господин... принесли его.

Он свистнул на какой-то особый манер, с переливом, и из темноты складов показались двое рослых мужиков с какой-то ношей. Они приблизились и свалили то, что оказалось тяжелым мешком, у ног Дойла, после чего снова отошли в тень. Шило сам разрезал мешок и извлек уже закоченевшую, но, благодаря холоду, не начавшую разлагаться козлиную тушу. Дойл поморщился и опустился на одно колено, провел пальцами над мехом, почти касаясь его, и внимательно изучил рану. Ее нанесли чем-то тонким и острым, вроде кинжала. И Дойл подозревал, что в этот момент козел был еще жив.

 -- Подай палку или прут, -- велел он.

Шило пошарился по земле и поднял кривую ветку. Дойл ткнул ею в рану -- и отпрянул. Из окоченевшего тела начала сочиться черная кровь.

 -- Проклятье!
– - вскрикнул Шило и запрокинул голову к небу, обращаясь к Всевышнему. Дойл, напротив, снова наклонился к козлу. Крови было мало, и она была непохожа на кровь. Шило поднес факел, и в его свете стало видно, что из раны сочится скорее черная, жирно блестящая вода. Обмакнув в нее палку, Дойл выпрямился, втянул носом воздух и скривился. От воды воняло отвратительно, кисло, едко. Хотелось велеть немедленно сжечь проклятую тушу, но Дойл удержался от этого порыва. Козла нужно было изучить, и сделать это должен кто-то сведущий в лекарском деле и, возможно, немного -- в колдовстве.

К счастью, у Дойла на примете был подходящий человек.

 -- Вот что, Шило, -- сказал Дойл, приняв решение, -- вели своим людям оттащить козла...
– - он обернулся, -- за этот склад.

Он указал на тот, который принадлежал короне. Заносить подобную скверну в помещение он не желал, а за королевским складом редко кто-то бывает. Тем более, что лежать там козлу недолго -- с утра Дойл решил привести лекаря Хэя, чтобы тот внимательно изучил тушу. Нельзя сказать, что Дойл ему доверял, но за неделю он умудрился его не угробить, что вселяло определенную уверенность. Кроме того, другого лекаря и хотя бы возможного знатока ведьмовства у Дойла не было -- отец Рикон еще не вернулся.