- Я пошла, - сказала Тениза и зевнула, прикрыв рот ладонью.
– У вас, Эситея, теперь есть возможность, решить тот же самый вопрос во второй раз. Не заморачивайтесь вопросом моего приема в своем доме, - добавила она, видя, как забеспокоилась хозяйка.

 - Постойте, Тениза, а откуда...

 - Вы действительно хотите это знать?

 - Но как вы сообразили, о чем речь?

 - Два молодых щеночка так тряслись над этой коробочкой, что я сразу усекла, что мне надо.

 Эситея вспомнила слова самой Тенизы о том, что к своим прошлым занятиям она возвращаться не собирается, а ничему новому обучиться уже не сможет. И она поняла, чем раньше промышляла ее новая подруга. Пока не раскаялась.

 - От всей души вас благодарю, - прошептала дикеофора и в пояс поклонилась женщине.

 Та кивнула и направилась к выходу. Хозяйка дома закрепила шкатулочку с планом в одном из карманов своего плаща и выбежала из дома вслед за гостьей, которая понимающе улыбнулась, глядя как нервно, не попадая ключом в замок, запирает дверь взволнованная девушка.

 Эситея побежала в Новый город, к Астину.

 Покои Астайнара, куда дикеофору провели по ее просьбе, были еще аскетичнее, чем у Элвена Дархэлла. Сундук-кровать и стол со скамьей присутствовали, а красочных картин по стенам не было. Только в изголовье кровати висела лютня. Господин начальник гарнизона, развалившись в кресле, пил в одиночестве неизвестно что и неизвестно сколько времени. На легкий скрип двери он повернул голову, но не встал. Эситея встретила хмурый взгляд синих глаз, вошла и закрыла за собой дверь.

 - Знаете, Эссиль, если бы я поймал похитителя плана оборонительных укреплений границы, я бы прикончил его, не задумываясь, - на родном языке сказал Астайнар.
– Проходите, гостьей будете, - и он криво усмехнулся.

 Эситея осторожно подошла к столу. Характерный запах крепкого самогона облаком окутывал и стол и хмурого Астина.

 - Когда я ехал сюда, я даже и не мог подозревать, что, планируя победить врага, дойду до такого. Что буду вынужден посылать подчиненных мне воинов с целью обыскать своего друга и под конвоем выдворить его с помощником из города. И за что?! Ха!

 - Уже послали воинов?

 - Нет, собираюсь с силами. Дело в том, что я не могу никому рассказать, что нужно искать. Поэтому буду вынужден лично присутствовать при обыске. Что меня, понятно, не радует. А все из-за вас, Эссиль.

 Девушка вздрогнула, но Астайнар произнес совсем не те слова, которые она ожидала услышать.

 - Пока я вас не встретил, у меня не было такого пламенного желания - победить. Рассчитывал на героическую смерть. Спели бы обо мне в героической балладе, увековечили бы память. Так себе и представляю, что-нибудь вроде: "он упал бездыханным, пронзенный пятью оперенными стрелами, на кровавую гору тех, кого разрубил пополам". А теперь мне, видите ли, хочется, чтобы вы восхищались победителем, хочу видеть радость от этой победы в ваших прекрасных глазах.

 Эситея порозовела.

 - Не все так плохо, Астин, - ответила она тоже на дартанайском языке, доставая шкатулку и откидывая капюшон плаща.
– Ехать лично вам с обыском не надо. А выдворив парней из Меар, вы спасете одному из них жизнь.

 Астайнар нечаянно разжал пальцы, в которых все еще держал чарку с самогоном, и она, гулко стукнув, упала на стол.

 - Чем-то надо вытереть лужу, - севшим голосом сказала девушка, вкладывая шкатулку ему в освободившуюся руку.

 - Такое доверие?

 Он пристально смотрел ей в глаза.

 - Когда хочешь оправдать человека, всегда можно что-нибудь придумать. Например, что вы твердо уверены, что враг не пройдет через Меары. А в обмен на этот план можно получить важнейшие сведения. Например, о точном сроке нападения.

 - Вы так хотите меня оправдать?

 Эситея смутилась.

 - Чем все же можно вытереть самогон со стола? Не кладите шкатулку в лужу.

 - Тряпка на перекладине под столом.

 Девушка нашла мягкий кусок старой ткани, старательно вытерла лужу, избегая смотреть на собеседника.

 - Скажите, Эситея, вы помните, что приглашены завтра на наш праздник?
– неожиданно спросил тот, деловым тоном и на меотийском языке.

 - Нет. Да. Уже вспомнила.

 - На празднике будет и Герейна. Могу ли я попросить вас, довести дело до конца. Выяснить, понимает ли она, кто был ее... э-э-э... напарником в королевских покоях. И ради кого или чего она все это затеяла. Или же она искренне считает меня во всем виноватым. Герейна не знает, что вы дикеофора. Несколько прямых вопросов - и вы выясните правду.

 - Выясню в том случае, если она не станет давать уклончивые ответы. А для этого мне бы надо как-то вывести ее из себя.

 - Не поверю, чтобы одна женщина не смогла вывести другую из себя, - усмехнулся недавний придворный кавалер, но горечи в его усмешке больше не было.

 - Я пойду. Уже поздно.

 - До завтра, Эситея.

 На улицах Меар было уже темно, но девушка шла, не пугаясь темноты, не чувствуя усталости, не замечая того, что идет и улыбается.

 Светловолосая Герейна Верриль выглядела совсем не так, как представлялось Эситее с чужих слов. Она не была неотразимой красавицей. У Эссиль Суаран черты лица были правильнее и тоньше, нос не был таким вздернутым и с острым кончиком, да и глаза, пожалуй, были побольше. Рисунок рта у Герейны тоже был небезупречен, верхняя губа немного выступала над нижней. Но все эти недостатки казались неважными в сиянии несравненного женственного обаяния госпожи Верриль. Она точно искрилась. Все мужчины замирали, когда она проходила мимо. А женщины, даже если они, как Эситея, не страдали до сих пор из-за своей внешности, начинали чувствовать себя недоделанными. И вдобавок, Герейна отлично сознавала собственную неотразимость. А еще она была недавней любимой невестой Астайнара Эр"Солеада, и, в настоящее время, невестой Ронтара Кейстена, того самого, который всюду болтал о влюбленности в него юной Эссиль. И вот как в таких условиях этой Эссили выводить обаятельнейшую Герейну из себя? Особенно если понимать, насколько хорошо одна женщина чувствует настроение другой.