А ещё… так банально, но мне хотелось вкусить какого-нибудь сочного мяса, или отведать сыра, или пожевать овощей. Глупости, на которые в повседневности никто не обращает внимания, привыкнув, что они просто есть, теперь вышли на новый уровень значимости. Мне недоставало этих мелочей. Какого-нибудь топтания перед зеркалом утром в попытках решить, что сделать с растрёпанной копной на голове. Или бездумное рассматривание товаров в магазинах, неторопливое и, в принципе, ненужное. Но эти банальности, тут и там встречавшиеся в спокойное время, как будто заполняли пустоту, которая образовывалась, если у человека не было ни их, ни важной цели в жизни.

Моё положение напоминало азартную игру, популярную на востоке Натанели. На разбитом на сегменты поле нужно было найти точку, дававшую больше всего очков, а иногда выводившую игроков к финальной черте. Так и служители искали на моём теле наиболее болезненные точки, а в качестве приза – информация о демонах. Вот только им досталось бракованное поле, ходы по которому улетали в трубу, раздражая участников.

– Что тебе было велено сделать после Байонеля? – настойчиво спрашивал очередной служитель.

Я сдавила мел с такой силой, что он раскрошился в ладони. Нависший надо мной мужчина адресовал мне множество проклятий, но вот странность: его губы не шевелились. Он говорил без слов, и я бы даже порассуждала на эту тему, если бы моё внимание не перенимала расползавшаяся по телу боль. И паника наездника. А ещё отвлекали скакавшие по стенам тени. Они словно играли в прятки со светом, и я бы решила, что тени живые, если бы не знала, как трудно подобным существам забраться в освещённую магией обитель. Едва ли охранные заклятья церковников пустят этих любопытных пронырливых созданий за порог.

Мне нужно сбежать. Второй и менее обнадёживающий вариант, но при этом более вероятный - дождаться, когда эти одухотворённые человечки устанут от меня и просто уже подпишут приказ об умерщвлении. Но я не верила, что всё кончится так.

========== Глава 18.1 Танец теней ==========

Фремиус только-только завершил молитву, когда в дверь кельи постучали. Мужчина разлепил веки и неторопливо поднялся с колен. Он не спешил отвечать ожидавшему, зная, что случайные прохожие пойдут себе дальше, а действительно нуждавшиеся проявят настойчивость и повторят попытки. Стук, на этот раз менее уверенный, не заставил себя ждать. Фремиус улыбнулся самодовольным мыслям о собственной значимости и отворил дверь.

– Служитель, - гость сложил ладони в приветственном жесте и едва заметно поклонился. – Вас ожидают в… страшной комнате. Извольте сию минуту спуститься.

– Настоятельница крайне нетерпелива, - Фремиус провёл рукой по выбритой макушке, что символизировало некоторое замешательство.

– Она лишь исполняет волю Терпящей.

Хозяин кельи отпустил гонца и вернулся вглубь комнаты, бережно кладя молитвенник на место. Самое главное – держать вещи в чистоте. Вид беспорядка порождает хаос в душе, который сеет семена раздражения и нетерпеливости. Фремиус предпочитал потратить время, дабы расставить каждую вещь на своё место и сохранить тем самым внутреннее спокойствие. Тем более он заставлял ждать своих братьев по вере, которые всё равно не осмелятся взяться за его работу. Перепуганные мягкотелые страдальцы, они старались избегать контактов с демонической девочкой. Поймали зверя, да в клетку войти страшатся. Фремиуса подобное не терзало. Он являлся представителем старой духовной школы, с раннего детства обучавшей людей ничему не удивляться, подстраиваться под ситуацию, какой бы непредсказуемой та ни оказалась, и без страха падать в объятия фатализма, потому как на всё воля Её. Рука об руку с этими убеждениями мужчина шёл всю жизнь. Поэтому он был одним из первых людей, примкнувших к Катрии, услышав в безумных словах настоятельницы истину. Пока остальные ставили под сомнение возможность существования ребёнка Короля, Фремиус покорно принял этот факт и встал на защиту видений Катрии.

Мужчина развернул подсвечник ручкой к двери, проверил, нет ли следов пыли на столике, семь раз посмотрелся в зеркало, согласно церковной примете, и только после этого покинул келью. Остальные служители, должно быть, совсем извелись, пока их собрат флегматично следовал установленному много лет назад порядку. Но у них не было другого выбора, и осознание этого также играло на самолюбии Фремиуса. Никто не мог похвастаться таким виртуозным владением золотой цепью, как он. И подобный навык делал его просто незаменимым человеком в стенах их скромной обители, избранной в качестве резиденции мессии Катрии.

В комнате, где держали девчонку, находилось двое служителей. Они почти с облегчением глянули на Фремиуса, и тот похвалил сам себя за то, каким уравновешенным и нужным он выглядел на фоне остальных. Его собратья с минуты на минуту ожидали, что пленница взбрыкнётся и уничтожит их чуть ли не силой мысли. Но Фремиус сомневался в подобном исходе, а если однажды они не уследят за дочерью Короля и она сорвётся, мужчина готов принять свою судьбу, какой бы печальной та ни оказалась. Равнодушное отношение к собственной смерти превращало её в досадную мелочь, которую почему-то так страшилось большинство людей.

Зато пленницу не заинтересовало появление нового лица: она смотрела мимо, словно завороженная мерцанием огней. Что ещё могло привлечь внимание дитя пламени? Фремиус приблизился к ней и, ухватив за подбородок, заставил повернуть голову к себе. Девчонка была живой иллюстрацией к словам «истощённый» и «измотанный». Даже взгляд, безумный в первые дни заточения, теперь был пустым, как будто пленница ушла в себя. Фремиус заключил, что она не представляет опасности.

– Я не успел зайти к настоятельнице, - сообщил он двум служителям. – Она что-нибудь просила передать мне? Особые указания?