Чего у меня никогда не будет.

Ах, черт побери, болезненные мысли вновь вернулись. Я так удачно напился до состояния беспамятства немногим ранее, и ничего не существовало в моих мыслях, но теперь туманное сознание сменилось на болезненную усталость. Я вздохнул.

— Просто уходи, Ру. Я не хочу, чтобы ты был здесь.

Он покачал головой.

— Я не собираюсь бросать друга, свернувшимся в углу, обдолбанным виски, не имеющим понятия, что же мучает его. — Он приподнял бровь. — Так что же... не дает тебе покоя?

Ужасный груз, который я носил в себе на протяжении долгих недель, взорвался.

— Она ненавидит меня! Вот, что мучает меня! — Я вскинул руки и бутылка упала.

Фредерик успел поймать ее, прежде чем она упала на пол.

— Она не ненавидит тебя, Мерсер. Ты не представляешь, как далек от истины. — Он посмотрел на виски, прежде чем сделать глоток, морщась, когда жидкость устремилась вниз по его горлу. — Ты объехал весь мир, ради того чтобы найти ее. Убил бесчисленное количество мужчин, чтобы найти ее, и ты изощренно пытал мужчину, который похитил ее, только потому, что она тебя попросила. Ты провел каждый день рядом с ней, смачивая ее лоб, претерпевая все галлюцинации без единой жалобы. Ты был здесь ради нее, и она знает это. Она все еще любит тебя.

Я рассмеялся.

— О, я жаловался. Я разбил множество дерьма, потому что не мог выносить ее кошмары или терпеть пустоту в душе.

Фредерик улыбнулся.

— Я делал те же самые вещи, когда пару лет назад Анжелика тяжело заболела гриппом. Я чувствовал себя таким беспомощным. И то, что я разбивал вещи, было хорошим способом выпустить пар. Моя женщина тоже взяла меня за яйца, точно так же как и тебя Тесс.

Я нахмурился. Фредерик нарисовал образ мужчины, который потерял свою силу воли из-за женщины. Который впадал в неистовство, когда не мог получить ее, у которого не осталось другого выхода, как только заботиться о ней, чтобы она вновь выздоровела. Это, черт возьми, был не я.

Или я?

Это значило, что я заботился о ком-то больше, чем о себе. Я ставил ее нужды превыше своих.

Качая головой, я возразил:

— Ты ошибочно принимаешь меня за слабака. Я чертовски пугающий сукин сын, который управляет международной компанией и спасает рабынь от извращенных ублюдков. — Я вырвал бутылку из его хватки и сделал большой глоток.

Фредерик хмыкнул, забирая у меня виски обратно.

— Забота о ком-то не делает тебя слабаком, идиот. Да, ты управляешь огромной компанией, как и я, но я могу возвращаться обратно к женщине, которую боготворю. Ты можешь быть одновременно сильным и нежным.

Мой мир состоял из жидкости и паров виски, я только отчасти заметил, что друг забрал его у меня, и у меня не было времени слушать его треп. Все, что я видел, — это мою прошлую жизнь. Как я работал на износ ради компании, отдавая все силы. Я жил одиноко, едва ли сопротивлялся существованию, но это лишь обозначало, что я очень устал, слишком сосредоточен на боли. Я даже не осознавал, насколько был одиноким, пока Тесс не появилась в моей жизни.

Всего этого не произошло бы, если бы я не отправил ее обратно к придурку парню. Но кто я был такой, чтобы удерживать ее? Только посмотрите, во что превратились наши жизни, а все благодаря моему гениальному плану.

Я склонил голову.

— Я только обманываю сам себя, Ру. Я не являюсь добрым человеком, который может быть нормальным.

Фредерик покачал головой.

— Ты прав. Ты не можешь. Поэтому прекрати пытаться им стать. Я знаю, Тесс на самом деле благодарна тебе за заботу, которую ты проявлял к ней на протяжении последних двух недель, но теперь она пошла на поправку. Пришло время показать ей мужчину, в которого она влюбилась. Господина. Доминирующего ублюдка, у которого есть садистские наклонности. — Он рассмеялся, добавляя: — В последний раз, когда был пьян, ты просто отправил ее обратно и поведал мне, каждую интимную деталь, все, что она позволила сделать тебе с собой в ту ночь, в твоей спальне.

Мой разум устремился к той ночи. Впервые, когда я позволил части себя вырваться на свободу, когда не сдерживался под действием алкоголя, когда подвесил Тесс и выпорол ее.

Я потерял всякий намек на контроль. Обнажая зубы, я опустил стену, что отделяла моих демонов, врываясь в нее. Не было никаких мягких движений или нежного занятия любовью. Я вколачивался своими бедрами в Тесс, издавая стоны, обливаясь потом, одержимый сумасшедшей нуждой быть глубоко в ней. Мне нужно было причинить ей боль, пометить ее, сделать своей.

Пока мой член находился глубоко внутри ее тела, я с силой проводил ногтями по ее заднице, пуская кровь, возбужденный тем, как Тесс тяжело дышит и задыхается от нужды.

Кляп не позволял вырываться ее крикам. Она выгибалась в моих руках, грудь подрагивала при каждом толчке. Комната взорвалась звуками тяжелого дыхания и шлепающих звуков влажной кожи. Температура воздуха была слишком высокой.

«Я кончаю. Бл*дь, я кончаю».

Я подскочил, когда Фредерик шлепнул меня по руке. Мой затуманенный взгляд с усилием оставил эротические мечты и сфокусировался. Как бы я хотел быть сейчас глубоко в теле Тесс. Как бы я хотел избавиться от расстояния, что разделяло нас.