Птицы сошли с ума, разлетаясь по клетке в разные стороны, вылетая на свободу через открытую дверцу. Они вырывались и разлетались по оранжерее, пролетая между растениями и элементами водного дизайна.

Когда я уклонилась от стаи малиновок, их крылья зашелестели.

— Улетайте прочь! — кричал Кью; птицы еще сильнее взметнулись. — Пошли прочь от меня!

Я сделала шаг назад, не желая видеть срыв Кью. Я отчаянно желала, чтобы это ранило меня, чтобы меня убило понимание, что я вырвала его сердце, но я чувствовала только пустоту.

Кью поднял взгляд и замер.

Его глаза вперились в мои, сверкая яростью и тьмой. Я уповала на какое-то озарение, чтобы я могла положить конец нашим страдания. Я хотела одновременно показать всю мою любовь к нему, но и продолжать прятаться от чувства вины. Я хотела рассеять всю тьму, потери и ненависть в его взгляде, но была не в силах сделать это.

Склоняя голову, посмотрела вверх.

Кью выругался, выходя из птичьего вольера, переполненный яростью и гневом. Он направился ко мне, останавливаясь так близко, что жар его тела опалял мою кожу.

Я отпрянула, ожидая что он внезапно нанесет мне удар — схватит за волосы, даст пощечину, сделает что-то, чтобы пробудить меня.

Когда он не прикоснулся ко мне, я подняла взгляд. Кью пробормотал:

— Какого же ты низкого обо мне мнения. — Он поймал мой вьющийся локон, нежно пропуская его между кончиками пальцев. — Улетай, эсклава, если это то, чего ты на самом деле хочешь. Я не буду останавливать тебя. — Его тон был холодным и отстраненным.

Он отвернулся, направляясь к огромным двойным складным дверям, которые располагались в противоположном конце оранжереи. Сильным взмахом рук, раздвинул двери во внешний мир. В тот же момент, птицы вылетели, воспаряя высоко в открытое небо.

Кью тяжело вздохнул, его плечи были напряженными и сгорбленными, когда его любимые крылатые создания без оглядки улетали прочь.

Когда последняя крошечная голубая сойка улетела, он повернулся, и пристально уставился на меня. Морщинки под его глазами подчеркивали его усталость и печаль.

Я сглотнула.

— Кью... Мне так жаль.

Он покачал головой, как если бы не мог поверить, что это был на самом деле конец.

— Я устал, Тесс. На самом деле устал. Я сделал все, что ты меня просила. Сделал все, что сделал бы мужчина, любящий свою женщину. Но ты больше не хочешь меня, а мой зверь больше не испытывает желания причинить тебе боль. Что бы у нас ни было... это потеряно.

Я втянула вздох, когда он подошел ко мне ближе.

— Ты будешь отрицать это? Докажешь ли ты мне здесь и сейчас, что я совершаю огромную, мать его, ошибку? Что тебе просто нужно больше времени? — Он ударил рукой о ствол пальмового дерева, заставляя ветвь с листьями затрястись. — Скажи мне что тебе нужно! Я умоляю тебя поговорить со мной. Что ты скрываешь! — Он фыркнул. — А я тебе скажу, что ты скрываешь от меня. Что ты писала сообщения своему бывшему долбаному парню, вместо того, чтобы довериться мне! — Он устремил взгляд в потолок, содрогаясь от гнева. — Почему эсклава? Почему ты просто не можешь заплакать и выпустить все? Почему не можешь позволить мне исцелить тебя? Почему закрываешься от меня и убегаешь? Мать твою, почему?

Так много вопросов, на которые у меня не было ответа. Кью стоял, закипая от гнева. Я предложила ему самый простой ответ. Ответ, который не имел смысла, но это было все, что я могла ему дать.

— Они забрали мой разум. Больше не о чем говорить.

Я заслуживала умереть под грузом вины. Меня мучили. Я знала, что если буду держа все глубоко в себе, это будет снедать, подобно раку, медленно убивая. Но я не могла освободить себя. Это было невозможно.

— Ты бы убил меня, если бы я тебе рассказала, — прошептала я.

Кью напрягся, стараясь проникнуть внутрь меня, разгадать мои секреты.

— Я бы никогда тебя не убил. Что бы ни произошло, это была не твоя вина.

Не моя вина! Естественно, это была моя вина. Я убила его драгоценных птичек. Я отняла человеческую жизнь.

Моя кожа покрылась мурашками, напоминая мне о том, что только моя башня могла защитить меня. Мне нужно было уйти, прежде чем он бы сломал мои барьеры.

— Ты должен отпустить меня, Кью. Я не желаю причинять тебе боль.

Он рассмеялся, но его смех был пронизан мраком.

— Ты не желаешь причинять мне боль? — Он шагнул ближе, вскидывая руку.

Наши взгляды ни на мгновение не покидали друг друга, и я стояла не двигаясь, не чувствуя ничего, ожидая его удара.

Он задрожал, раскрывая свою ладонь и сжимая ее от ярости.

— Как сильно я хочу причинить тебе боль, Тесс. Если бы я полагал, что именно это вернет тебя обратно, я бы связал тебя и не прекращал бить до тех пор, пока бы ты наконец не рассыпалась на мелкие осколки, чтобы я смог склеить тебя обратно.