Бросив попытки привести конечности в рабочее состояние, я легла на спину. Зрение стало тусклым, и потрескавшийся заплесневелый потолок надо мной зиял широкой дырой и как будто говорил что-то в замедленной съемке.

Кто-то ткнул меня в щеку, но я не могла ничего сделать. Он засмеялся.

— Черт, да она под кайфом.

Этот голос налил мое сердце свинцом, я боролась с собой, чтобы отстраниться, чтобы оказаться как можно дальше, но каждая часть моего тела была под тяжестью того, что мне вкололи.

Жар, холод, онемение, чувствительность. Я больше ничего не могла различить.

Пальцы приземлились на мое бедро, крепко сжимая.

— Ничего, ничего. Ты скоро к этому привыкнешь. Это гребаная поездка, в которой ты позволяешь наркотикам взять верх. — Надо мной маячил Кожаный Жилет, облизывая мерзкие губы. — Подожди. Я сделаю тебе действительно хорошо. — Он наклонился и провел своим отвратительным языком по моей шее.

Меня затрясло от абсурдности ситуации. Не в силах превозмочь этот мутный кошмар, из глаз брызнули слезы. Они катились каскадом вниз по щекам, заполняя уши соленой жидкостью. Я хотела сказать ему, чтобы он оставил меня в покое, но мой язык был нем.

— Проклятье, Игнасио. Тебе приказали не прикасаться к ней, пока мы не приедем.

Кожаный Жилет попятился, вытирая рот с насмешкой.

— Я не трогал ее. — Он подмигнул мне. — Я лизнул ее. И я трахну ее, до того, как закончится эта неделя.

Мое сердце умерло и сгнило в груди. Вот и все. Моя жизнь была закончена. Я больше никогда не увижу Кью. Никогда не буду свободна. Мой разум был скован наркотиками; тело станет игрушкой до тех пор, пока я не умру от какой-нибудь ужасной болезни.

— Дерьмо, проверь ее шею. Я забыл отключить его, — сказал Рваный Шрам.

Кожаный Жилет перешел на ругательный испанский, разглагольствуя и наезжая на него.

Я перестала слушать его, желая, чтобы мои другие чувства, как слух и зрение, тоже покинули меня. Жить как слепой, глухонемой было бы лучшим выходом, чем пережить тот момент, когда Кожаный Жилет, наконец, меня изнасилует.

На ум пришло другое похищение — когда я принадлежала Кью. Он медленно обернул мое зрение, слух и чувства против меня, но он сделал это таким образом, как я принимала, хотела этого.

Я пыталась нарисовать в воображении Кью, чтобы найти хоть какое-то успокоение, даже когда слезы полились из глаз.

Грубые пальцы вывернули шею в сторону и махнули над горлом той же iPhone-подобной штуковиной, которой меня пометили в первый раз, вызывая пронзительный визг.

Я снова попыталась уклониться, чтобы увильнуть от его захвата, но ничего не получилось. Каждая команда попадала на затуманенные рецепторы, превращая меня в овощ.

— Готово. Если они задумали преследовать ее, отслеживая номер, который мы предоставили, у них ничего не получится.

Первый луч жизни вселился в мое тело при мысли о том, что Кью ищет меня. Он не успокоится, пока не найдет. Я чувствовала это всей душой. У Кью были недостатки, но спасение тех, кто нуждался в нем, не было одним из них.

«Пожалуйста, найди меня. Пока не поздно».

— Дерьмо, чувак, они могли отслеживать нас в течение последних двух дней. — Жилет посмотрел на Шрама. — Это было твоим гребаным заданием: убедиться, что об этом позаботились. Росомаха будет взбешен, если мы облажаемся. Ты слышал, что он сказал боссу. — Он стукнул его в ухо, и что-то с грохотом упало на пол. — Ты некомпетентный маленький червяк; я покажу тебе, как убедиться в том, что ублюдок не выследит ее.

Щелкнуло открывающееся лезвие ножа, сея панику и разгоняя туман от наркотиков. Я напряглась, когда Кожаный Жилет сел рядом со мной и схватил меня за горло. Он приложил кончик ножа к моей коже. Его черные глаза буравили мои.

— Я прирежу тебя, сука.

Я захныкала — это было лучшее, что я могла сделать. Чтобы закричать необходимы были мышцы, которые больше не были под моим контролем.

— Что за херня? Не смей, идиот. — Рваный Шрам схватил нож и вырвал его из рук Кожаного Жилета, прежде чем тот мог меня заколоть. — Я уже деактивировал его! Он должен оставаться внутри, чтобы мы могли перезагрузить его, когда она снова будет продана, — ругнулся Шрам, закатив глаза. — Чертов придурок.

Кожаный Жилет с ревом выпрямился и ткнул Шрама в грудь.

— Как ты меня назвал?

Мое сердце билось быстрее, когда эти два психованных похитителя боролись и сыпали проклятиями. Если они не могли работать вместе, не убивая друг друга, для меня не оставалось никакой надежды.

Я закрыла глаза, не обращая внимания на бушующую перепалку. Наморщив лоб, я пыталась заставить пальцы двигаться, пытаясь превозмочь все, чем они меня накачали.

Ничего не произошло. Странное ощущение того, что я отделяюсь от своего тела, вызвало большую панику.