Я задержала дыхание на целую вечность, убеждаясь, что одна. Каждый раз, когда я открывала глаза, Кожаный Жилет или неизвестный торговец людьми протыкали кожу и заглушали наркотиками мое временное пробуждение.

Взгляд был нетвердым, пытаясь сосредоточиться на комнате вокруг меня. Я не могла ничего различить, а сумбурные мысли отвлекали.

Какими бы стены были на вкус, как если бы я лизнула их?

Какой звук издал бы пол, если бы по нему попрыгал слон?

Я закрыла глаза, пытаясь контролировать мой расшатанный мозг. Я ненавидела наркотики и никогда в жизни не использовала никаких веществ. Никогда не баловалась марихуаной или чем-то потяжелее. Теперь я поняла, почему. Контроль: наркотики заставляли терять контроль, обеспечивая ночные кошмары и галлюцинации. Они отупляли меня, крадя время и способность мыслить.

Мой разум обратился против меня, унося обратно в ад, заставляя меня забыть, как бороться, как беспокоиться. Он превращал Кью в монстра. Сначала он заботился обо мне, но в следующий миг оставлял меня в берлоге, клацающих зубами росомах.

«Он пришел за мной, когда я была изнасилована. Он придет снова».

Я не была идиоткой. Конечно, Кью будет пытаться. Но он потерпит неудачу.

Без возможности отслеживать меня, он быстро потеряет след. Нужно отдать должное Кожаному Жилету. У меня никогда не было столько перелетов, как в последние несколько дней.

Я понятия не имела, как долго мы путешествовали. Время перестало иметь значение. Я смутно помнила, как меня переносили, как жужжали двигатели, визжали шины. Я спала в подвалах и подземельях, просыпалась дрожащей и сошедшей с ума.

Оголодавшая, обезвоженная, это было всего лишь вопросом времени, когда мое тело сдастся. На самом деле, это был пятый раз, когда они укололи меня, и меня стошнило.

Лекарства не могли скрыть мучительную дрожь, когда лихорадка обернула свое одеяло вокруг меня. Они также не могли избавить меня от сумасшедших видений, которые теперь изводили меня, когда я была в сознании.

Меня била дрожь и все болело, я молилась о возможности обратиться к врачу.

Мой мозг был сплющен внутри черепа, полного цемента и тумана, во рту пересохло хуже, чем в пустыне, а сердце стучало тяжело и беспорядочно.

За спиной послышался шум, я захлопнула глаза.

— Просыпайся, путана. Мы наконец-то дома.

Кожаный Жилет схватил меня за руку и стянул вниз. Мое тело, бесполезное после нескольких дней неподвижного лежания, соскользнуло с возвышения и распласталось у его ног.

Я прикусила язык при ударе и поморщилась, когда кровь стала стекать в горло. Муки голода разрывали мой желудок, громко рыча. Дрожь от голода распространялась по всем конечностям, присоединяясь к ознобу от лихорадки.

Язык перестал кровоточить, но боль поднималась во мне, и я жаждала еще теплого металлического привкуса во рту. Это было первое, что я проглотила за последние несколько дней, и казалось довольно вкусным для моего погибающего тела. Кровь напомнила мне о Кью. Я тосковала по нему. Он был нужен мне. Очень нужен.

Кожаны Жилет пнул меня ради интереса.

— Тебе это нравится? Не так ли? — Рыча, он снова меня ударил. — Вставай на свои гребаные ноги. Я тебе не такси. Тащи свою жалкую задницу.

Нарушающий покой кашель заставлял звенеть мои ребра, я задыхалась. Огненная боль от его удара излучалась наружу, как бомба.

Я попыталась двинуться, действительно пыталась, но я была бесполезным безжизненным телом.

— Двигайся! — Жилет пнул мою ногу, я вскрикнула.

«О, боже, я не могу двигаться».

Своеобразное спокойствие накрыло меня, расслабляя дрожащие мышцы. Я упала в омут наркотиков и отказалась подчиняться. После тяжелой борьбы в Мексике, после пережитого с Кью и изнасилования, во мне ничего не осталось. Независимо от того, насколько сильно я боролась, или сколько времени я не сдавалась, этого всегда было не достаточно. Так зачем напрягаться?

«И это все, Тесс? Ты так просто сдашься?»

— Эй, сука! — Кожаный Жилет снова ударил меня ногой.

Я застонала, проклиная его, но не сдвинулась с места. Если он убьет меня в порыве гнева, пусть так и будет. Я не пойду добровольно на свою собственную погибель. Я не вынесу этого снова.

— Я сломаю тебе шею, шлюшка, если ты сейчас же не встанешь. — Он посмотрел на меня, поднимая ботинок, готовый исполнить свою угрозу.

— Вставай, эсклава! Дай мне время, чтобы найти тебя, прежде чем безрассудно проститься со своей жизнью. Твоя жизнь принадлежит мне, и никому другому. — Кью появился в моем лихорадочном воображении, и я застонала.

Мне не нужно было никаких зажигательных речей от моего расколотого подсознания. Я просто хотела сдаться и лежать.