Вокруг самоходки поднимались султаны разрывов, но ни один из них в нас не попадал, точно мы были заговорены. Земля сыпалась мне на лицо и я, слабеющей рукой надвинул на лицо очки.

"Ну что, как загорается?" - поплыли перед глазами слова текстового сообщения.

Огонь из моторного отсека вдруг рванулся наружу, точно почуяв свободу. Жаром мне опалило лицо запахло палёными волосами. Я пытался оценить весь комизм ситуации: мне предстояло сгореть заживо в компьютерной игре. Но смеяться не хотелось. Ведь всё выглядело чертовски реальным.

"Вижу, ты уже уже немного согрелся", - продолжали бежать строчки текста перед глазами.
– "Я подожду, посмотрю, как пройдёт первый хороший урок в твоей новой жизни. И запомни, глупый неудачник: здесь, в игре, мои возможности куда шире, чем ты даже можешь себе представить. А значит, все свои глупые надежды на побег отсюда без моего ведома, можешь сразу оставить".

Я невольно охнул и постарался отвернуть голову, когда язык пламени вдруг лизнул моё ухо. Кажется, половина волос на голове исчезли с треском в огне. И хоть голову теперь жгло так, что хотелось орать от боли, я вдруг почувствовал странное облегчение.

Внутреннее облегчение.

Взгляд наткнулся на гранату, лежащую справа на маленькой полке. С трудом подняв руку, я сунул палец в кольцо и сказал, едва ворочая распухшим языком, прямо в насмешливые буквы перед глазами:

– Да пошёл ты.

И потянул за кольцо.

Совещание по "Теме-1", как начальство велело называть расследование случаев "геймерской комы", включая ЧП, произошедшее прямо в недрах силового ведомства, началось со скандала. Полковник Комаров, похожий на вулкан, готовый устроить устрашающее извержение, встречал каждого приглашенного тяжёлым взглядом, и, не отвечая на приветствие, отводил взгляд в сторону.

– Все в сборе, товарищ полковник, согласно списку, - отрапортовал молодцеватый лейтенант и уже собирался выйти за дверь, но остановился и вернулся, увидев начальственный палец, указующий ему на стул.

– Доброе недоброе утро, товарищи причастные, - мрачным голосом сказал Комаров, обводя взглядом присутствующих.
– Сейчас здесь собраны только те, кто в курсе о произошедшем с курсантом Ломушкиным. И теперь я хочу знать: кто из вас слил информацию о случившемся, журналистам?

В абсолютной тишине было слышно, как шумно дышит первый заместитель Комарова, Свирин, страдающий от излишнего веса и одышки.

Никто не спешил давать признательный показания - все только недоумённо переглядывались, поскольку обвинения, высказанные полковником выглядели не только серьёзно, но и абсурдно, с учётом специфики заведения, в котором все присутствующие работали. Ну, или почти все. Поэтому, постепенно взгляды переместились на профессора Абрамова, сидящего на противоположном от Комарова, краю длинного стола.

Оценив градус общего внимания, Абрамов усмехнулся.

– Не надо на меня так смотреть, господа чекисты, - сказал он с усмешкой.
– Вы журналистов не любите по долгу службы, а у меня с ними - многолетняя вражда, с регулярными переходами на личную ненависть. Поскольку терпеть не могу тупых профанов, в деталях излагающих любые тайны мироздания в двадцатисекундном репортаже.

– К Абрамову у меня вопросов нет, - внёс ясность Комаров.
– Поскольку хорошо знаю его много лет. К остальным вопрос есть и этот вопрос желает получить ответ немедленно. И лучше по-хорошему, добровольно, пока не пришли спецы из службы внутренней безопасности, и не вытрясли правду техническими средствами.

– Да что случилось-то, товарищ полковник?
– спросил Свирин, на лице которого было столько служебного рвения, что лишь самый бессердечный начальник, мог заподозрить его в контакте с прессой.

– Случилось, - веско сказал Комаров.
– На сайте городской газетёнки появилась новость, что спецслужбам ничто человеческое не чуждо, и что один из офицеров впал в кому из-за игры на компьютере. В служебное время. Что гораздо хуже, эту новость тут же потащили по другим таким-же газетёнкам, бложикам и социальным сетям. Со злорадством и смакованием каких-то новых, на ходу выдуманных, подробностей. И если вы думаете, что я это так вот оставлю…

– Товарищ полковник!
– с возмущением сказал Свирин, поднимаясь со стула.
– Мы же все тут не дети. Не первый год работаем и службу знаем. Да разве бы мы пошли на такое?

Он обвел широким жестом всех, сидящих за столом, словно приглашая присоединиться.

– Действительно, с чего такое недоверие?
– вопросил с места второй заместитель.

– А может, проще у самих журналистов спросить?
– подал голос техник, вместе с врачом накануне допустивший несчастье, и оттого теперь выглядевший виноватым.
– Сперва по-хорошему, а если…

– Отпёрлись от всего журналисты, - сказал Комаров.
– Чего я, собственно, и ожидал. Заявили, что у них ночью кто-то сайт взломал и оставил новость, а они вроде не при делах. Они так делали уже, помните, при расследовании массовой гибели наркоманов? И когда мы помогали полиции ловить маньяка три года назад. Чуть что - коварные хакеры им новости пишут на сайте.