Я вздрогнул, но моментально пришёл в себя: разве не ждал я только вот, что Саурон снова со мной заговорит?

Заглянув в командирский прицел, я обнаружил, что позади, из леса, на единственную дорогу, ведущую к поляне, выезжает длинноствольный антитанк "синих".

– Вот это поворот, - сказал я со смешком.
– Бить будете, папаша?

– Не просто бить, - ласково сказал Саурон, - а воспитывать.

Я быстро выключил рацию и сказал Ложкину:

– Гриня, нужно быстро встать за этого урода. Позади нас его подельник, но бортом самоходки мы сможем прикрыться.

– За какого урода?
– удивился Ложкин.

– Ты что, всерьез считаешь, что можно нарисованным выключателем на корпусе нарисованной рации вывести меня из разговора?
– удивился Саурон.

– Гриня, спрячь скорее машину за самоходку!

– Давай, Гриня, - издевательским голосом поддержал Саурон, - выполняй приказы своего командира.

Бронетранспортёр рванул вперёд и с резким заносом встал позади чёрной машины.

– Отлично, - прокомментировал Саурон.
– Гриня, если этот кретин тебя уволит, приходи ко мне, я тебя враз трудоустрою.

– Не понимаю, - сказал Ложкин.

– Саурон, давай спокойно всё обсудим, - предложил я, настороженно поглядывая в прицел, чтобы не пропустить манёвр антитанка.
– Думаю, мы всё можем решить путем переговоров. Сколько ты хочешь денег, чтобы отпустить всех запертых в играх игроков?

– Ну, не знаю, - задумался Саурон.
– У меня их много. Не уверен, что твоя конторка сумеет на выкуп наскрести.

– Ты назови сумму за одного человека, - предложил я.
– А потом уже покалькулируем.

– Человек человеку - рознь, - рассудительно сказал Саурон.
– За крепкого мужчину надо бы побольше, а за красивую бабу - вообще втройне спрошу!

– Ну, хорош стебаться, работорговец хренов. Я тебе о настоящих бабосах говорю - сможешь удовлетворить все свои устремления, да не тут, а в реальности. Только людей начни отпускать.

– Давай, я тебя не буду отпускать. А то, разозлил ты меня. Грозил мне, оскорблял. А совсем недавно - какой ужас!
– пытался убить меня из двух пулемётов!

– Я… Я приношу свои извинения, - с трудом сказал я, внезапно понимая, что очень хочу вернуться в своё собственное тело и хоть из-под земли достать этого ублюдка, чтобы собственноручно разбить ему лицо.
– Это всё было в порыве чувств.

– В состоянии аффекта, - подсказал Саурон.
– Ты же не девица крашенная, чтобы в чувствах деяния совершать.

– В состоянии аффекта, - послушно повторил я.

– Приятно слышать покаяния тупого мента. Молодец. Ладно, вот, моё решение...

Я затаил дыхание.

– Ты остаёшься здесь до самого конца, пока я не буду полностью удовлетворён.

Я стиснул зубы.

– И будешь выполнять всё, что я скажу. Остальных начну выпускать, скажем, через полгода. По одному. И выкуп будем обговаривать по каждому персонально.

– Зачем усложнять?
– проникновенно спросил я.
– Дай мне позвонить сейчас! И уже через несколько часов у тебя будет достаточно денег для любых затей.

– Да у меня и так всё в порядке с затеями, - сказал он весело.
– И вообще: откуда ты знаешь, что я уже вовсю не отпускаю людей из игры?

– Так ты уже начал выпускать?
– спросил я с облегчением.

– Я такого не говорил, - быстро вернул он меня к реальности.
– Я спросил "откуда ты знаешь, что я это уже не делаю?".

– Извини, я очень устал и не понимаю твоих загадок, - сказал я, подавляя желание заорать.
– Я сделаю всё, только давай сотрудничать.

– Я же сказал: ты выполняешь все мои приказы - это и будет наше с тобой идеальное сотрудничество.

– Я готов.

– Прекрасно. Задуши своего водителя.

– Что?
– мне показалось, что я ослышался, но судя по хрюкающим звукам в наушниках, Саурон довольно смеялся. А значит - я не ослышался.
– Не понял!

– А чего тут непонятного?
– удивился он.
– Протяни руки, возьми своего водителя за горло, и начинай душить.

– Ты совсем больной на голову, что-ли?

– Ну, вот, а говорил, что будешь слушаться.

Я повернул голову. Ложкин спокойно смотрел мне в глаза. Разумеется, он всё слышал, как и все остальные члены моего экипажа, ведь разговор вёлся через внутреннюю связь. Но понимает ли он то, что слышит?