– Пап, это не честно! И кто это "мы"? Это вы с ней туда по делам едете, да?
– Мила взглянула на девушку там, словно они ехали не Клан оборотней, а как минимум на курорт, причем Тамара в последний момент заняла ее место.

– Да.

– Пап, ты можешь разговаривать со мной нормально?!
– взвилась девочка, в ход пошла тяжелая артиллерия - в глазах блеснули слезы.
– Тебе что на меня вообще наплевать?

– Я нормально с тобой разговариваю, - зевнул Святослав, и Тамара восхитилась его самообладанию - внутри у мужчины все кипело от раздражения.
– И забочусь о тебе. Просто твое поведение вынуждает меня разговаривать с тобой в том же тоне, что и ты.

– Я что, еще и виновата?!..
– Мила задохнулась от возмущения и хотела было уже высказать все, что она думает, а то и расплакаться, но ее прервал спокойный, чуть хрипловатый голос Тамары:

– Мила, твое молоко сейчас убежит.

Девочка судорожно вздохнула, захлебнувшись собственными, так и не высказанными, эмоциями, как маленький костерок гаснет от слишком большой ветки. Несколько секунд лицо ее выражало отчаянную борьбу между продолжением спектакля и настоящей обидой, а потом сникло.

Мила молча развернулась к плите, сняла ковш с кипящим молоком и налила его в глубокую тарелку и разбавила крепкий, только что приготовленный кофе в чашке Святослава. Потом также в гробовом молчании поставила перед отцом тарелку с бутербродами, насыпала в свое молоко хрустящие хлопья сухого завтрака и, подхватив тарелку, вышла из кухни.

Святослав с Тамарой безмолвно, с одинаковым выражением на лицах переглянулись, и девушка, вздохнув, достала из пачки пару печеньев и пошла наливать себе кофе. Сегодня была ее очередь готовить, но раз уж Мила, пусть и в пику ей, постаралась сегодня угодить отцу и сделала ему завтрак, Тамару, терпеть не могущую готовку, это только обрадовало. Хорошо, что девочка об этом не знает.

Сегодня у Тамары был выходной, поэтому день до самого вечера растянулся и грозил обернуться вечностью. Мила объявила тихую и бескомпромиссную войну. "Случайно" споткнувшись о Тамарины кроссовки, она "случайно" вылила в них сладкий чай, а после совершенно "случайно" разбила Тамарину чашку и абсолютно "случайно" рассыпала по всей кухне корм Инея.

Однако вывести Тамару из себя и спровоцировать на открытый конфликт Миле так и не удалось. Максимум, чего она добилась - это легкой насмешливой улыбки, скользнувшей по лицу невольной соперницы, и взбесившей девочку еще больше.

К тому же, как оказалось, жить под одной крышей с Управляющим энергией было очень удобно. Увидев, как Тамара мрачно полощет в тазике на улице свои кроссовки, маг двумя щелчками пальцев справился с ее проблемой - даже сушить не пришлось. Кот был временно переведен на раздробленный корм Алтая, а посуду Тамара и так никогда не жаловала, поэтому разбитая чашка стала поводом только для короткой уборки. Мила злилась, но сдаваться не собиралась, Тамара, впрочем, тоже.

***

Наконец, день нехотя склонил свою золотую голову к западу, и Святослав, едва за работой не забывший о поездке, дал отмашку к сборам.

Узкая проселочная дорога была мягкой, заботливо накатанной, и даже, несмотря на прошедший вчера дождь и налитые тут и там лужи, довольно ровной. Святослав вел машину расслабленно, спокойно и уверенно, вызывая у Тамары даже лёгкое чувство зависти - её манеру вождения инструктор деликатно называл "немного нервной". Девушка огляделась и медленно провела рукой по черному кожаному сидению, ощутив ладонью легкие царапины - следы от выпущенных когтей. Машина была под стать Даниле - быстрая, агрессивная, тёмная, но в тоже время надёжная, маневренная и... опасная.

В отличие от Белой Тони, путь в Холодные ключи лежал через сотканные в золотистое лоскутное одеяло пшеничные поля. В свете пробившегося через темную завесу дождевых облаков заката, оно казалось дрожащей от ветра пламенной заводью.

Наконец на горизонте показалась длинная серая полоса, верх которой узким рваным кружевом окаймляла выступающая зелень. Холодные ключи были закрытым поселком, въезд в который осуществлялся строго по пропускам.

На КПП их встретил худой пожилой мужчина в военной форме, взгляд его был внимательным и спокойным, но почему-то пробрал Тамару до костей.

Святослав невозмутимо достал из кармана потрепанные синие "корочки" и разовый пропуск Тамары, привезенный Данилой ещё вчера, и, неспеша раскрыв их, показал служителю закона. Тот едва заметно кивнул и вновь прикипел взглядом к девушке. Тамара невольно передернулась, внезапно ощутив, как стекает по спине наперегонки с табуном мурашек холодный пот.

Наконец, мужчина отступил к проходной, и высокая железная переборка ворот медленно, с тихим змеиным шуршанием, поползла в сторону, открывая въезд в посёлок. Однако давление так и не ослабло, с каждой секундой возрастая все больше и заставляя Тамару тяжело и часто дышать, с трудом подавляя желание вырваться и сбежать.