Добавив к реквизитам газовый пистолет, Андрей, хромая подошел к водителю "Волги, которого поднимали водители других машин, отдал ему биту со словами: "Возьмите как вещественное доказательство их преступления", и поспешил к цветам, опасаясь, как бы их не украли. На капоте они не оказались. Подобрав с асфальта почти нетронутый букет для матери и распющенный, вероятно, им самим, Катин, он только тут обратил внимание на глазевших на него людей. Кто-то даже фотографировал. Он прикрыл лицо букетами и быстро захромал по тротуару в сторону Минской улицы.

Он опоздал на десять минут. Такой же радостной Катя была, когда он очнулся в больнице.

– Я бы умерла, если бы ты не пришел, - прошептала она, прижимаясь к нему.

– Извини, я не виноват в том, что вынужден дарить тебе розу в таком жалком виде. Она, правда, была очень красивая. - Он протянул ей кое-как выправленную конусную упаковку с помятой розой.

Катя отстранилась от него, взяла упаковку, вынула то, что осталось от головки цветка, прижала к лицу, взглянула благодарно на него и испуганно воскликнула:

– Ой, да у тебя кровь на лбу и щеке! Что-нибудь случилось? Опять с кем-нибудь подрался?

Она ухватила его за рукав и потянула к машине. Она ойкнула еще раз, увидев разорванную на спине куртку. Из багажника она достала аптечку, обработала и припудрила ссадины на лице и смазала йодом рану на голове. По дороге он в двух словах описал происшедшее с ним: увидел избиение бандитами пожилого водителя и заступился за него. Она только поинтересовалась, сколько их было. Он ответил, двое.

Часть вторая

Глава первая

Минут через семь они подъехали к огромному многоэтажному замысловатой конфигурации дому с охранником в красивой форме у ворот.

– Он со мной, - сказала Катя.
– Родин Андрей Алексеевич.

Охранник внимательно посмотрел на Андрея, записал услышанное в журнале и, кивнув, открыл автоматические ворота. Катя пояснила Андрею, что охранники обычно требуют предъявлять документ, но ей верят на слово.

Подъезд поразил Андрея коврами и цветами. Молодая красивая консьержка и сидевший рядов парень в черном костюме тоже задержали на Андрее критический взгляд и записали ФИО Андрея в толстой книжке. В шикарном лифте Андрей перед зеркалом пригладил волосы, попутно с помощью противоположного зеркала оглядел солидную прореху в куртке на спине, отметив, что весь его вид дисгармонировал с этим богатством.

Еще большая роскошь, прямо-таки музейная, ожидала его в коридоре огромной прихожей квартиры. Не подав вида, он спросил Катю:

– Тапочки есть?

Катя достала из открытой тумбочки тапки с надписью HERO. Он снял свои заляпанные грязью ботинки и сунул их под тумбочку. Едва он повесил свою куртку с отвисавшими карманами с кастетом и пистолетом, как в конце коридора появилась чуть ниже среднего роста полноватая женщина в темно синем длинном платье и остановилась, поджидая их.

Катя подвела Андрея к женщине и представила его. Женщина с легкой улыбкой оглядела Андрея и протянула белую руку со сверкавшими перстнями на пальцах, проговорив приятным грудным голосом:

– Очень приятно. Любовь Петровна.

– Рад познакомиться с вами, Любовь Петровна. - Андрей легко пожал протянутую руку и вдруг заметил на средней косточке своей руки кровь, выступившую из пореза и машинально прикрыл ее другой ладонью

Заметила кровь и мать, переведя вопросительный взгляд на дочь, стоявшую чуть сзади Андрея. Та смотрела округлившимися глазами на его спину, прикрыв рот ладонью. Мать обогнула Андрея с другой стороны, увидела на его спине потемневшую от крови синюю футболку и приказала:

– Быстро в ванную.

Андрею показалось, что в ванной, размером с их гостиной, все было из золота и хрусталя. Мать велела ему снять футболку. От вида содранной кожи со спины Андрея у Кати затуманилось в глазах, а мать несколько секунд раздумывала, что делать, затем велела дочери принести мужскую рубашку, а лучше футболку размера побольше. Когда дочь вышла, мать предупредила Андрея:

– Ну, терпи, герой. Опять ловил воров?

Пока он думал, что ответить, она вышла. Он еще раз оглядел ванную: исторический музей, да и только. Вернулись обе: мать с аптечной коробкой, а Катя с рубашкой и двумя футболками с огромной красной буквой "Я" спереди и мельче "Молодая гвардия" сзади. Мать усадила Андрея на мраморную лавку и занялась его спиной, приказав дочери распаковать бинты и следить за его самочувствием, а ему велела рассказать, что произошло. На этот раз он не счел нужным что-либо скрывать, решив заодно узнать по реакции матери, что она из себя представляет, и рассказал все, как было. Пока мать ему нравилась. Возможно, эмоции от рассказа помогли ему стойко перенести местами очень неприятную боль от лечения спины. Ее, как он догадался, мать смазала всем, что было в аптечке: вазелином, йодом, зеленкой и еще чем-то вонючим. Забинтовав его от пояса до подмышек, они натянули на него сначала белую и поверх голубую футболки, чтобы не так был заметен бинт. А его футболку положили в пакет и пообещали вернуть, как новую. В ответ и он пообещал вернуть обе футболки, почему-то развеселив их. Их улыбки исчезли, когда он, по их просьбе, показал кастет и пистолет. Любовь Петровна прошептала, оглянувшись вглубь приемной:

– Господи, а если бы их обнаружила охрана? Катя, ты чем думала?

– Я про них не знала. Он мне не сказал.

– Тогда и отцу не скажем.
– Мать слегка виновато взглянула на Андрея.
– Такие у нас порядки. Я их спрячу, а как их вынести отсюда, придумаю.
– Она положила пистолет и кастет в нижний ящик шкафа и приказала им. - А сейчас рот до ушей от радости нашей встречи. Я действительно очень рада знакомству с тобой.

Он не мог не улыбнуться тоже. Так с улыбками они и вошли в гостиную, откуда слышался английский рок или рэп и где их с нетерпением ожидал отец.