Месть

Прошел год. Драника в полку не было, он практически всю службу проводил на спортивных сборах и соревнованиях. Первоначальная злость на него уходила, и я все реже задумывался о мести.

Стояли синеватые, пасмурные дни. Был конец октября. Ветер охапками бросал под ноги листья. Я только сошел с трамвая. Серая погода настроения не портила. Сегодня ведь суббота, буду играть танцы и впереди у меня - ночь с женушкой! До дома всего семь минут хода.

Узнал его не сразу. Поначалу увидел его белобрысую, в барашек голову. Он шел мне навстречу по противоположной стороне улицы с перекинутой через плечо спортивной сумкой. Кровь бросилась мне в лицо. Я двинулся наискосок через дорогу к нему.

– Привет, Драник!

– О, привет, как дела?
– ответил он, округлив свои поросячьи глазки.

– Дела в порядке, нам надо поговорить!

– Говори!

– Мы можем пойти сюда?
– кивнул я на вход в парк "Цитадель", возле которого мы остановились.

– Почему туда? Говори, что хочешь сказать, здесь!
– совсем недружелюбно отрезал он.

– Ты что, бздишь?
– глянул я на него с недоброй улыбкой.

Он окинул меня взглядом:

– Пошли!

Шли молча. Он был на полголовы ниже, но все-таки мастер спорта. Я слабаком тоже не был. За пять месяцев качания со штангой окреп. Проблема была в том, что не мог ударить человека первым, как учил Вовка Борчанов. Для этого мне нужно сначала озвереть! Озверел быстро, представив Иру в его объятьях.

Пройдя десять - пятнадцать шагов, поравнявшись с большим, развесистым каштаном, я резко схватил его за кадык и всей тяжестью тела быстро прижал к стволу большого дерева. Кулак второй руки смотрел ему в нос. Мой нос почти упирался в его. Наверное, взгляд мой был ненормальным. Сжав покрепче кадык, я еще крепче придавил его к стволу и прохрипел:

– Сука! Что у тебя с ней было? Говори!

Ответить он не мог, так как я крепко сжимал его горло, да и не нужны мне были его объяснения. Он хрипел:

– Не-е-е...

Я не верил, что у них ничего не было. И тут сделал ему то, чего не думал, что смогу, - "колокол". Борчанов так называл удар головой в переносицу противника. Кровь его брызнула мне на шинель. Он обмяк. Этого он не ожидал - я тоже!

– Подойдешь к ней, падаль... Убью!
– прорычал я и отпустил его.

Схватившись за нос, медленно сползая спиной по стволу, он сел на корточки. Спортивная сумка валялась у его ног. Я ушел, оставив поверженного врага, и должен был бы быть удовлетворенным, но, как часто бывает после свершившейся мести, в душе стало пусто и холодно. Никогда больше наши пути с ним не пересеклись.

Любовь и слезы

Приближались ноябрьские праздники, надо лепить концерт. Попросил Иру станцевать в концерте два танца с Маратом. Они поставили цыганский и украинский танцы. Концерт получился на славу. Сам командир полка поблагодарил Глазунова за хороший концерт. Марат и я получили по увольнительной и вместе поехали домой.

Все-таки я сомневался в правдивости Ириного рассказа, что дело кончилось только поцелуем. Маленький червячок недоверия сверлил мозги. "Почему она не дала ему по морде, если она этого не хотела?" Я все искал смягчающие для нее обстоятельства. И конечно же, их было предостаточно. "Ей всего восемнадцать, у нее маленький ребенок, которого воспринимала скорее как братика. Живет в доме, где ей не рады... Хотя думаю, что, если бы она не выпивала, приходила вовремя с занятий, больше времени отдавала ребенку, вполне могло бы быть иначе. Если бы, если бы!.. Ко всему этому мужа не будет дома три года. На ее маленьких плечиках лежала тяжелая ноша. И тут... появляется парень, товарищ мужа, с которым она ходит в кино, ест мороженое, бывает в компании его друзей, где дружат с алкоголем. Ей веселее и домой совсем не хочется. И этот товарищ-ублюдок решил воспользоваться ситуацией". Сомнения грызли сердце, изводили душу, которая никак не могла стряхнуть с себя необъяснимое влияние неизвестно откуда исходящего давления какой-то неведомой силы... Разум не мог совладать с сердцем. Сомнения - вечные спутники обманутых.

Как-то в одну из суббот, когда до танцев оставалась пару часов, прогуливаясь по центру, мы встретили моего знакомого - Алика Мозалева, с которым познакомились в Ялте. Учился он во Львовском музыкально-педагогическом училище, и тоже по классу баяна. Красавец, высокий блондин, на пляже он с трудом отмахивался от оседавших его девчонок. Я познакомил их. Ира, зардевшись, подала руку. Алик внимательно посмотрел на нее. Вдруг... возникла у меня сумасшедшая идея: попросить Алика при случае проверить Иру на верность!

Совершенно случайно мимо проходили Ирины две подружки Оксана и Света. Ира подбежала к ним поболтать, и у меня появилась возможность поговорить с Аликом наедине. Алик разглядывал трех красивых девчат томным, кошачьим взглядом. Я легонько потянул его за рукав:

– Давай отойдем.

– Чего?

– Поговорить надо.

Отошли на три-четыре шага. Закурили. Я встал спиной к девушкам, он с тем же кошачье-томным взглядом с высоты своего роста разглядывал девиц.

– Алик, слушай что я тебе скажу и не меняй своей улыбки, продолжай смотреть на девочек!

Он быстро скосил глаза в мою сторону и вернул их в прежнюю позицию. Сделав глубокий вздох, я выдохнул.

– Алик... мне нужно проверить свою жену на верность, и ты подходишь на эту роль. Встреться с ней и соблазни, только трогать ее нельзя будет. Она работает в театре Заньковецкой. Понял?

Он опять скосил глаза на меня, на этот раз с немного поднятыми бровями.

– Сделаешь?

Он поглядел на Иру:

– Почему нет, для товарища сделаю!

– Учти! Не вздумай трогать!
– предупредил я еще раз.