– Что это ты ни с того ни с сего затеяла?
– Уэшеми внимательно посмотрел на девушку, пытаясь понять, для чего бы ей вдруг понадобилось прощаться с увеселительным заведением. Подумал. Затем, очевидно, что-то сообразив, кивнул: - Ну что ж, если хочешь...

На площади Веселого Грота, как везде на Парнасе, тоже слонялись встревоженные люди. Фонтан, правда, не работал, пожалуй, с самого первого дня мятежа. Но ещё с утра сорвался ветер, поэтому зной не чувствовался.

Касс поставила аэробиль на развороченные плиты площади. Вот и знакомая, наглухо закрытая темно-красная дверь с вычурной, но изрядно потускневшей под слоем пыли позолотой.

Касс выбралась из аэробиля, подошла вплотную ко входу и решительно толкнула дверь. Та бесшумно поддалась, впуская посетительницу внутрь. Девушка осторожно вошла в зал, из-за пустоты и темени показавшийся ей теперь непривычно мрачным, чужим, торжественным. Никто не ринулся навстречу. Молчала музыка. Исчезли свечи. Неясные очертания столиков отражались в запыленных остатках разбитых зеркал, угрюмые, неузнаваемо неуклюжие, ставшие похожими на гробы...

– Так я и не узнала, где находится камин, - подумала Касс.

Она пошла в ту же сторону, куда вел ее когда-то послушный эльф. Ей показалось, она нашла тот самый столик, где сидела когда-то с Рамтеем.

– О, Творцы, другая жизнь, другая эпоха, ведь это было совсем недавно, а кажется, - так давно!

К горлу нараставшей тоской тяжело подкатывался сухой неподатливый ком. Касс по-детски опустила голову на руки и зарыдала, в который раз за последнее время. Она плакала, но на этот раз слезы не облегчали, не вымывали тяжести, которая прочно гнездилась на сердце, не таяла, а только становилась все горше и горше.

Уэшеми подошел к ней неслышно, так же беззвучно опустился рядом на колени, чтобы гладить по голове и по плечам, целовать волосы... Он говорил тихо и вкрадчиво. Речь его сводилась к тому, что, может быть, раз уж ей так жаль прошлого, нужно подумать, может быть, теперь, накануне, все-таки стоило бы помириться со старыми друзьями... На всякий случай, просто, чтобы не оставаться в одиночестве...

– Почему одиночество, - прорыдала Касс.
– А ты? Разве ты не со мной? Разве мы не вместе?

– Нет, я имею в виду, на всякий случай, - убеждал Уэшеми.

Девушка представила себе, что вернулась к Лону, и они живут себе и живут... Пусть не в Посейдонисе, пусть где-нибудь в Элладе, Иберии, Тулане или Чолуле, но живут и стараются не вспоминать всего происшедшего. Вокруг все те же: Фадита, Эрида, Эра и Зев, Эрмс, Фина и Арс... Эньюэ... У каждого свои, не нужные, не интересные ей, глупые россказни... Вокруг все: нет только Его, единственного, без которого не обойтись, потому что без него не будет жизни...

– Но ты со мной?

Вопрос вторично вырвался из ее горла громким взрывом плача.

– Куда ж мне без тебя, - спокойно ответил Уэшеми.

Касс поняла: он просто пытается подарить ей лишнюю возможность выбора и не осудит за решение спастись. Но сам хочет остаться и погибнуть. Один в умирающем городе.

– Я не понимаю тебя.

Голос ее звучал слабо и поминутно прерывался всхлипами и вздохами.
– Почему тебе обязательно надо умереть вместе с Атлантидой?

– Зачем умирать, - возражал Уэшеми.
– Я и не собираюсь умирать...

– Ведь это даже не твоя родина, - не слушая, продолжала Касс.

– Конечно, - бодро отвечал Уэшеми.
– Что мне Атлантида! Улетим куда-нибудь вдвоем, хочешь - в Халдею...

– Врешь ты все... Ты не желаешь улетать... Тебе зачем-то обязательно погибнуть здесь... Зачем? Я понимаю, тоннель, Творец, урок и так далее... Но ведь это самоубийство! Ведь это нельзя! Ты сам говорил, что человек должен пройти свой путь до конца!

– Вот я и должен пройти свой... Не твой, не отцовский, не Лона, а свой!

– А я? А как же я?

– Прости. Каждый из нас волен выбирать своё.

– Это страшная, чудовищная глупость! Если ты, или мы с тобой утонем здесь, кому от этого будет легче? Кому мы этим поможем?

– Нет, ты пойми... Я не намерен умирать специально. Если выйдет, мы улетим, и если к этому ведут наши действия, останемся живы... Но если мы уже исполнили задачу этой конкретной жизни, - значит, - нет, и тогда не стоит суетиться: дожить свое в этом мире, додумать...
– Уэшеми как будто что-то знал наперед, то, чего не знала она. Он улыбнулся нежно, но твердо: - Донаслаждаться физической любовью (ведь кто знает, будет ли она там), сколько хватит сил... И уйти. По возможности, достойно... С тем, чтобы ускорить совершенствование своей кармы... Да и провидение обязательно вмешается...