Лаванда и хвоя, устилавшие дно бассейнов, вносили в коктейль из запахов свою лепту. А по внутренним дворам пестрели мелкие, невидные, но очень душистые цветы маттиолы.

Вся эта мешанина ароматов обдавалась влажным, теплым вечерним воздухом, создавая колорит этого дома. Особый, щедро приправленный эмоциями звуков и красок, дворец Зева не только до предела возбуждал плотские желания, но и обещал их удовлетворять.

Посреди первой цветочной залы царил хозяин дома, встречая каждого гостя шумным приветствием, широкими объятьями и знаменитым новым нектаром. Дорогие, торжественные, массивные и одновременно изящные, критского золота кубки, были приготовлены и расставлены на столе перед Зевом. Гномы мгновенно убирали опустевшие и немедленно подносили новые подносы с чистыми кубками.

– Приветствую, приветствую, - радушно сказал Зев, протягивая нектар Касс и Лону обеими руками.

– Сегодня по новому рецепту, кто отважится выпить - мой лучший друг. Кто откажется - соответственно...

– Хорошо, что предупредил.
– Лон нарочито торопливо схватил кубок и улыбнулся: - Мне в этом дворце враги не нужны.

Зев смотрел на Касс. Видно, ему очень хотелось, чтобы она выпила и оценила.

Касс заглянула в кубок. Запах густой темно-коричневой жидкости был душистый, цветочный и напоминал чем-то запах эльфа из Веселого Грота. Девушка проглотила слюну и бросила короткий взгляд на Зева: тот ждал, уставившись прямо ей в рот. Она перевела глаза на Лона. Поэт уже проглотил содержимое своего кубка и теперь смаковал. Медленно, с видимым удовольствием облизывая губы, Лон все еще пробовал на вкус оставшуюся на них влагу.

Касс наклонила кубок к себе и лизнула, как мороженое.

– До дна, до дна, - потребовал Зев и расхохотался, а потом, с видом гурмана и кулинара, не сомневаясь в успехе, сказал: - Каков?

– Блеск!
– в ту же секунду отозвался Лон.
– Напиток Творцов, просто номер один. Я твой лучший друг.

Зев с превосходством, не глядя, похлопал поэта по плечу и вопросительно посмотрел на Касс.

– Вкусно, - не без кокетства, подтвердила, наконец, та. После первого глотка мир показался ей уже не таким мрачным.

Зев оживленно взял кубок, громко хлебнул, гулко глотнул, жмурясь от удовольствия. Отечески обняв Лона свободной рукой, атлант номер один со смехом советовал поэту: - Ты у меня возьми рецепт и пои ее, - владыка нацелил указательный палец девушке в нос: - утром и вечером, каждый день по глоточку.

Оба, гость и хозяин, смотрели на Касс одинаково любовно, как будто оценивали её в каком-то особом, чисто мужском сговоре. И оба - чуть-чуть снисходительно, сверху вниз.

– Твоя будет до конца мира, и, главное, - всегда такая же милая, как сейчас, - бравурно закончил Зев.

– Я сразу понял: нектар этот - номер один, - согласился Лон.

Зев, еще раз шумно похлопав его по плечу, откинулся. Этим жестом давалось понять, что хозяину пора заняться другими гостями. Отведавшие нового нектара переправлялись дальше, к Эре, которая здоровалась с гостями там же, в трех шагах от супруга. Глаза ее возбужденно блестели, но не забывали время от времени приглядывать за мужем.

В тот момент, когда подходили Касс и Лон, Эра обнимала Фадиту. Поздравляла соперницу дочери и при этом вся светилась радостью. Выражение лица Эры могло бы, пожалуй, заставить наблюдателя стороннего поверить, что вчерашней победой Фадита осчастливила хозяйку приема, пожалуй, даже больше, чем своих болельщиков.

Орф стоял рядом с Прекраснейшей. Взгляд его, по обыкновению, пустой, словно бы чуть удивленный, блуждал поверх голов.

– К последнему творению Зева он, конечно, приложился изрядно, - шепнул Лон.
– Но надо же хоть немножко уметь пить... То ли дело, я... Впрочем, боюсь, теперь он вместо меня окончательно станет лучшим другом.

– Бывают же такие потные лица, - подумала Касс, исподтишка рассматривая Орфа.
– И возбужденное до невозможности, да еще совершенно бессмысленное, вдобавок...

Она смотрела на Орфа, тщетно выискивая в себе отвращение к молодому поэту, вместе с его мокрым лицом и прилипшей ко лбу прядью. Орф действительно был пьян, потен и возбужден, но отвращения к себе, при всём желании девушки, у нее не вызывал. Скорее, сильное любопытство. Или это было не совсем любопытство? Или совсем не любопытство? Во всяком случае, хмель ее сразу прошел. Вместе с хмелем исчезло ощущение праздника.

Касс внезапно захотелось подбежать к этому чужому, влюбленному не в нее, человеку, обнять его, прильнуть всем телом... Она с трудом подавила в себе этот порыв, но поняла, какого рода любопытство тянуло ее к поэту. Она, Прекрасная Дева, бессовестно, постыдно желала любовника другой Прекрасной Девы, своей ближайшей подруги. Повторялась история с Лоном?

Касс опустила глаза и немного постояла так, глядя себе на ноги. Может, именно это желание неосознанно мучило ее в прошлую ночь... "Синдром Фадиты", - горько подумала Касс. Необходимость обладать тем, кем владеет Фадита. То есть, говоря простыми словами, самая обыкновенная зависть. Значит, именно то же самое чувство толкнуло ее когда-то в постель Лона? А теперь ей понадобился Орф. Неужели, действительно зависть? Или глупое тяготение к вызывающе порочным людям? Это Лон-то порочен? Нет, значит, не то. Только Фадита... А ведь похоже, именно эти чувства и превратили Эриду в Эриду...