– Да дело-то не в религии. И вообще, мне немножко обидно - почему ты не спрашиваешь - Катти, что мы будем делать?

– Потому что я тебе верю, - отозвалась ванен Скомпф.
– И мне жутко от мысли, что подарок королевской чете мы ищем в кустах, среди земли и какашек.

– А это что?
– Катарина нахмурилась и всмотрелась в непролазную, по мнению Мадди, зелень.

– Ты о чем?

– За мной.

Девушки вышли на полянку, где какой-то юноша пытался видоизменить розовый куст.

– Добрый день, юноша, - громко поздоровалась Катти.
– А можно спросить, что это вы такое неестественное делаете?

Юноша явно хотел нахамить непрошеным гостьям, но венцы невест-избранниц прикрыли ему рот. Он нехотя поклонился и ответил:

– Добрый день. Я Тарим ванен Хольд, ученик первого курса академии. У нас факультатив.

– По уродованию природы?
– вскинула тонкую бровь Катарина.

Ван Ретт пришлось напомнить себе, что она собирается стать наставницей. А это значит, что нельзя просто взять и наорать на мальчишку.

– Я улучшаю!

– Вы частично изменяете куст, - Катти коснулась голубых цветов, - а следует изменять его полностью. Рассчитать формулу и применить полное преобразование.

– Но по формуле цвет получается ненасыщенным, - с легким презрением ответил юноша.

С тяжелым вздохом Катарина вытянула руку в сторону еще не оскверненного куста, на глаз рассчитала параметры и преобразовала розу. Цветы получились нежно голубые, ванен Хольд горделиво приосанился: мол, я же говорил. Но Катти добавила силы, и цветы стали ярко-бирюзовыми.

– Если за неделю никто не отменит моих действий, то эта роза останется такой навсегда, - холодно произнесла мэдчен ван Ретт.
– Обратите особое внимание на книгу Аурелия Келестинского. А именно на третью главу. Доброго дня. И я надеюсь, вы прекратите издеваться над растениями - неужели не чувствуете, что им больно?

– Спасибо, мэдчен, - ванен Хольд склонил голову.
– Я могу вам чем-то помочь?

– Можешь, - решительно произнесла Мадди, зная, что с подруги станется отказаться.
– Собери нам хворост.

Через двадцать минут мальчишка провожал двух благородных мэдчен назад ко дворцу. И, левитируя среднего размера охапку хвороста, охотно делился ценными сведениями:

– А у нас факультатив по магии природы некому вести - наш учитель умер, а его ученик уехал в Кальдоранн. А потом вернулся, но обратно его уже не взяли - мол, доверия нет, к молодежи подпускать. Ну и хорошо, гадкий он был. Вот и оставался бы в Кальдоранне. А там невыгодно - у магов своя валюта, а у людей своя. Приходится менять постоянно.

Катти из всей болтовни уяснила лишь одно - место наставника вакантно. Еще никогда она так не желала поскорее выбраться из оков Отбора.

И все же после ужина Мадди, глядя на заготовки для подарка, спросила:

– Что это будет? И что нам за это будет? Ссылка?

– Это будет медальон на стену с изображением Келестина и всех его провинций. Очень схематичный медальон.

Катарина сидела на ковре, трость лежала рядом, а еще вокруг нее росли полумагические цветы. И росли они из земли.

– Прислуга тебя проклянет, - хмыкнула Мадди.
– Командуй.

До вечера девушки сделали основу медальона - превратили хворост в изящный овал и наметили сектора-провинции. Если бы не способности Катарины, это было бы невозможно. А если бы не точность Мадди - это было бы очень криво.

– Теперь мыться, и уложим нашу полуготовую заготовку в ванну, - вздохнула Катти.
– Она должна пропитаться водой. Иначе завянет прямо посреди праздника. А это...

– Конфуз.

Торжественное погружение будущего подарка в воду произошло в районе полуночи. Катти настолько устала, что даже не обратила внимания на новое письмо Альтгара - у нее банально не было сил встать с постели и пойти посмотреть, из-за чего там мигает стол.

– Все утром, - проворчала ван Ретт и закрыла глаза.

Хотя все внутри нее требовало вскочить и бежать, смотреть, читать и радоваться новому посланию Гара, но... Она заснула еще до того, как голова коснулась подушки. Кратковременное ощущение падения, и она с легким вскриком оказалась в слабо освещенной комнате. Голые каменные стены и низкий продавленный топчан. На нем спящий человек.

– Хэй!
– Катти попыталась посмотреть на свои руки и ничего не увидела. При этом она абсолютно четко осознавала две вещи: она спит, а на топчане Альтгар.