– Об этом они расскажут сами. Когда будут готовы, - ответил Хан. Грустно улыбнулся и поинтересовался: - Мне кажется, или ты нарочно задала этот вопрос? Хочешь, чтобы я обругал тебя за излишнее любопытство и поскорее ушел?

Как же хорошо он успел меня изучить. Хан все чувствовал и все понимал. Улавливал малейшие изменения моего настроения. О таком можно только мечтать.

Но не мне. В противном случае я рисковала вернуться на Землю с разбитым сердцем.

– Тебе показалось, - соврала не слишком убедительно.

Спрятала руки за спину. Тут же почувствовала, как Хан убрал ладони с моей талии, и отступила на шаг. Покачнулась, точно лишенная опоры.

Устояла. Придала лицу спокойное выражение, точнее - попыталась это сделать. Что толку притворяться, если Хан и без того понял, что я спасовала?

– Мне нужно идти, - сообщил он, поднимаясь.
– Лаэсу нужен капитан.

«А мне нужен ты», - добавила я про себя. Но не посмела произнести это вслух.

И вновь бессонная ночь приняла меня в свои колючие объятия. И вновь боролся разум с телом. Но я не была готова предать все, что мне дорого. Все то, что потеряла и к чему стремилась вернуться.

Вдали от родной планеты, от друзей и близких я ощущала странную пустоту внутри. Не хватало любви и доверия. Все еще было страшно. Неуверенность в дне завтрашнем давила и заставляла отчаянно рыться в памяти, заполняя душу воспоминаниями о прошлом и яркими моментами минувших дней.

Все это иллюзия. Сердце подсказывало, что я пытаюсь заглушить чувства к Хану, возводя тоску по дому в крайнюю степень. Чертов защитный механизм, выработанный с годами. Я так привыкла быть сильной, гордой и неприступной. И теперь это работало против меня.

Как бы ни болела душа, работу никто не отменял. В ней я нашла забвение, как и остальные члены команды Лаэса. Доведенная до изнеможения постоянными тренировками, забывалась тревожным сном, чтобы утром начать все сначала.

Спустя неделю мы прибыли на Криптон, планету-пустыню. Там, среди песков и раскаленных солнцем каменных глыб, и приземлился Лаэс. Жители не позволили нам спуститься в свои подземные города, предоставив лишь место для стоянки. Сами же изредка приближались к кораблю-цирку, рассматривая диковинку из снабженных охладительными системами бронетранспортеров.

Я их не видела. Кажется, успела устать от разнообразия рас и планет. Все они настолько примелькались, что стали безликими. Просто зрители, которые платят за выступление. И без разницы, как они выглядят. Сколько у них ног, рук и голов - лишь бы кристаллы в карманах водились.

В отличие от криптонцев, неограниченных в средствах, мы не могли позволить себе такую роскошь, как постоянно включенная система охлаждения. Без заведенных двигателей Лаэса мы могли включить лишь кондиционеры, но толку от них было мало. Работать приходилось в невыносимых условиях.

И все же, изнемогая от жары и духоты, мы продолжали репетиции. Старались делать это ночью - когда немного спадала жара. Правда, длились крипторианские ночи всего лишь шесть земных часов - но этого хватало с лихвой. Остальное время труппа проводила в каютах.

Во время генеральной репетиции Хан удивил меня.

– Я приготовил сюрприз!
– заявил он.
– Думаю, тебе понравится.

Я, обессиленная, сидела на высокой подставке и отдувалась, точно паровоз. Жар от огня в дополнение к и без того высокой температуре воздуха, измотал окончательно. Даже языком шевелить не хотелось, не то что изображать радость или любопытство.

– Надеюсь, это что-то холодное и свежее, - пробубнила я не слишком радостно.

Откинулась на спину и прикрыла глаза. Не от того, что силы окончательно покинули, вовсе нет. Хан, разгоряченный, с растрепанными волосами, выглядел слишком привлекательно. Удивительно, но он совершенно не потел и, кажется, почти не замечал жары.

– Угадала!
– послышалось в ответ.
– Мы с Анкором посовещались и приняли решение использовать запасы питьевой воды в качестве дополнительного средства охлаждения. Если не ошибаюсь, земляне это называют купанием.

Последнее его слово прозвучало музыкой в моих ушах. И почему они не придумали это раньше? Разве может волновой душ сравниться с таким блаженством.

– Если ты еще и мыло раздобудешь - расцелую!
– выпалила я опрометчиво.

– Я запомню обещание, - произнес он в ответ. И смерил меня долгим взглядом, полным предвкушения.
– Ты сама говорила, что всегда держишь слово.

Мне захотелось прикусить себе язык. Одной небрежной фразой я обрекла себя на муку. Страшно представить, что стану делать, если Хан попросит исполнить обязательство. Еще страшнее - если не попросит.