– Боевая ты девчонка, Пантера. И решительная, - Ар словно не услышал предупреждения.
– Способ есть: довольно болезненный и...

Он не договорил, но я поняла, о чем речь.

– И наверняка нелегальный, - закончила его фразу.
– Так ведь?

– Ага, - поддакнул Ар.
– Выбирай: дорого и безболезненно. Или больно и дешево. Насколько я понял, ты пробыла в космосе меньше года, так что есть шанс вырезать этот отрывок времени из памяти без опасных последствий.

– Лишних кристаллов у нас нет, - вздохнула я, - так что придется потерпеть. Выбираю дешево и болезненно. Переживу. Зато забуду все...

– Как страшный сон?
– уточнил Ар.

– Большей частью, - уклончиво отозвалась я и поерзала на стуле, на котором сидела.
– Надеюсь, медики не ошиблись, и у Матисы действительно не было никакого вируса. Я все утро чешусь, как блохастая.

Ар расхохотался. Отстранился и выставил вперед руки:

– Если заразишься бешенством, придется везти тебя на Землю в клетке.

– Прекрати, не смешно, - дернулась я.
– Случай с Матисой - одно из первых, что мне хочется поскорее забыть.

– Прости, - мгновенно опомнился Ар.
– Это для меня, бывшего гладиатора, смерть вполне привычное явление. А для тебя, пай-девочки, трагедия.

Я примирительно улыбнулась и протянула руку дружбы:

– Ну, про пай-девочку ты, конечно, загнул. Но о Матисе лучше лишний раз не вспоминать.

– Давай, гляну, что у тебя там так чешется?
– предложил Ар.
– Не врач, но болячек видел много разных.

Предложение меня немного смутило. Но ведь я не собиралась раздеваться полностью, а посмотреть зудящую спину кто-то должен. На Лаэсе, к сожалению, туго с зеркалами, и осмотреть себя самостоятельно я не смогла бы при всем желании.

Я расстегнула платье и, придерживая его на груди, повернулась к Ару спиной.

– Ох, ничего себе!
– завопил он.
– Нежданчик...

Я круто развернулась на месте и напустилась на напарника:

– Чего там? Ну же, не делай вид, будто увидел привидение. Неужели все так плохо? Я умру?..

– Это вряд ли, - фыркнул Ар.
– Жить будешь долго, но вряд ли счастливо.

В тот момент мне захотелось его прибить. Разве можно так издеваться?

Я схватила Ара за грудки и тряхнула. Заглянула в блестящие хитрецой глаза.

– Что? У меня? На спине?!
– спросила, чеканя каждое слово.

– Да пустяки, раздражение, - улыбнулся Ар.
– Постельным бельем натерла или что-то вроде того. Пройдет, только не расчесывай.

– Чего тогда охал?
– надулась я и принялась застегивать платье.

– Пошутил, - буркнул он.

– Зря, - сообщила я и направилась к выходу.
– Смеяться над чужими страхами подло.

– Согласен, - послышалось в ответ.
– Прости мне эту небольшую подлость.

Но я уже закрыла дверь. Чтобы нос к носу столкнуться с Ханом.

– Ты что тут делала?
– спросила он так, словно имел на это право.

Ни «здрасьте» тебе, ни «до свидания». Как в первый день знакомства, укротитель пытался командовать и контролировать каждый мой шаг.

Я, как и прежде, не собиралась поддаваться.

– А ты?
– переспросила сердито.- Что тебе понадобилось в этом отсеке?

Хан перемялся с ноги на ногу и как-то смущенно произнес:

– Тебя искал.

Странно было видеть его таким. Видимо, смерть Матисы повлияла на нашего бравого капитана сильнее, чем он пытался показать. А, возможно, дело в чем-то другом. Как вариант, в том поясном украшении, что порвалось по время схватки с кошкой.

– Для чего?
– спросила я, теряя бунтарский тон.
– Если ты о тренировках, то не волнуйся - все движения помню прекрасно. Могу даже изобразить кое-что новенькое.

Он посмотрел так, точно тоже хотел предложить нечто особенное. Не имеющее никакого отношения к выступлениям. Обхватил ладонями мое лицо, повертел из стороны в сторону. Заглянул в глаза.

– Как твое здоровье?
– спросил тоном эскулапа.
– Ничего необычного не чувствуешь?

– Да нет, вроде, - соврала я.

Не признаваться же в том, что чешусь, как сумасшедшая. Еще посоветует пойти помыться. Или посмеется - как Ар.

Хан кивнул и оставил мое лицо в покое. Отошел на шаг и засунул руки в карманы брюк, но мне показалось, будто пальцы его предательски дрогнули. А еще лицо стало грустным и отчужденным.

– С чего ты взял, что мне должно быть плохо?
– спросила я на всякий случай.

– Не плохо, хорошо, - сообщил Хан.
– Мне бы захотелось, чтобы тебе было хорошо. Всегда.

– Что?
– опешила я.